Мастер охоты на единорога
Шрифт:
– Но твоя мама сказала, что они были бы хорошей парой? – напомнила Александра.
– Да ведь Наташа тоже была странная, – усмехнулась девушка. – Мама почему-то считала, что она очень умная, порядочная и не пойми еще какая. А мне вот кажется, она была просто очень хитрая и все время прислушивалась, приглядывалась… Неприятная она была. И он такой же!
– Ну что тут скажешь… – развела руками Александра. – Значит, подобное притянулось к подобному. Вот жалко, питерского адреса его у вас не осталось. Я бы нашла Наташу в два счета!
– Мама как раз хотела взять у него паспорт на прописку, так
– Так он паспорта не дал? – художница с трудом остановила этот поток жалоб.
Анеля покачала головой:
– Нет, назавтра же уехал. Насовсем. Наташа так переживала… Ходила вся зареванная, злая… Мне ее жалко было, конечно, но она сама виновата! Нельзя вешаться на шею мужчинам. Она думала, раз он из столичного города, то из другого теста сделан, не такой, как наши парни. Дура…
Последние слова девушка проговорила тоном и даже голосом своей матери, многозначительно сузив глаза, вдруг приобретшие презрительное выражение. Александра присела на край диванчика, потрогала лежавшую в изголовье подушку, прикрытую стопкой постельного белья. Анеля, поняв ее движение, направилась к двери:
– Отдыхайте, а когда вода нагреется, я к вам в дверь постучу. Да, вы же еще нашу кухню не видели! Может, хотите чаю? Я вам дам всю посуду…
– Ничего не нужно, спасибо… – ответила Александра. – Я прилягу, может, засну. Устала.
Когда за девушкой закрылась дверь, Александра, сбросив мокасины, улеглась на диванчик. Он был таким узким и жестким, что ей невольно вспомнилась студенческая юность в Питере, Академия художеств, прошлое, ничто в котором, кажется, не предвещало нынешнего дня. «Дороги, которые мы выбираем…» – устало думала она, закрыв глаза, слушая, как за открытой форточкой шумит на ночном влажном ветру листва огромного дуба. Казалось, в палисаднике лепечет, шепчется на незнакомом языке сотня крошечных невидимых существ. «Стоя в начале пути, никогда не можешь предугадать, куда тебя заведет эта дорога. Все шло к тому, чтобы я сделалась художником, но я им не стала. Реставрирую бездушно, ради куска хлеба. Заниматься антиквариатом мне нравилось только вначале, меня учили этому делу удивительные люди, что-то они видели во мне, верили в меня… И почти все уже мертвы. Больше не у кого спросить совета, а как он нужен сейчас!»
Слова, сказанные на прощанье Татьяной, не выходили у нее из головы. Конечно, та была взвинчена тем, что случилось, была склонна все драматизировать… Но Александра должна была признать: она впуталась в очень скверную историю. «По крайней мере, одного человека уже убили. И кто знает, что с девушкой… И кого это по-настоящему волнует? Кого, кроме меня?»
Вымотавшись за прошедшие два дня, она уснула, съежившись на своем жестком ложе, подсунув под щеку подушку и укрывшись до подбородка одеялом, лежавшим в ногах. Сквозь сон ей послышалось, как стучалась в дверь Анеля, но этот осторожный скребущий звук не помешал провалиться в глубокий, черный сон, милосердно лишенный сновидений.
Устала
В сумке, стоявшей рядом с диванчиком на стуле, звонил телефон. «Наверняка Павел! Мы же вчера не созванивались!» Спросонья Александра не сразу справилась с молнией на кармане, а когда схватила наконец телефон, он замолчал. Номер был незнакомый. Александра попробовала перезвонить, но убедилась, что аппарат звонившего ей абонента уже выключен. Пока она обдумывала этот эпизод, в общем, пустячный, но отчего-то оставивший неприятный осадок, телефон зазвонил снова. На этот раз звонили с домашнего номера Татьяны.
– Это ты была только что? – поинтересовалась Александра.
– Только что – это когда? – удивленно ответила подруга.
– Да ерунда, какой-то звонок сорвался. Я даже боюсь спрашивать, как у тебя дела…
– Дела… Странные! – помедлив, ответила та. – Не знаю, что думать…
Вернувшись на рассвете в Минск, Татьяна, несмотря на бессонную ночь в поезде, все утро посвятила выслеживанию любовника, с целью выяснить отношения. Владислава пришлось именно выслеживать: его мобильный телефон не отвечал, на работу, по случаю воскресенья, позвонить было невозможно, домашнего телефона Татьяна никогда не знала.
– И не стремилась узнать! – добавила она. – К сожалению, я не похожа на других женщин, которые выворачивают мужчинам карманы, читают их смс-ки, смотрят фотографии в мобильном. Такие ко всему подготовлены, не то что я, доверчивая клуша…
Татьяна поехала домой к Владиславу. Она решила не отступать даже в том случае, если ей откроет разъяренная жена, вооруженная пистолетом.
– Адрес я знала, мы ведь высылали по нему серебряный сервиз, который он когда-то у нас купил. Я переписала его себе, из накладной. Надежд было мало, но… Его машина стояла во дворе.
Дом был элитный, двор охраняемый, но охрана проверяла только машины. Татьяна беспрепятственно вошла во двор, нашла подъезд с нужной квартирой и набрала номер на домофоне. Через минуту откликнулся знакомый голос.
– Он был так встревожен, на таком взводе! Крикнул: «Да! Да!» так, что у меня ухо заложило. А когда узнал, что это я, долго молчал. Потом открыл, соизволил…
Татьяна, как она призналась, поднималась в квартиру с замирающим сердцем. Правда, на встречу с ревнивой супругой она уже не рассчитывала – раз Владислав впустил ее в дом, значит, такой угрозы не существовало.
– Мне даже стало жаль, что ее нет… Хотелось посмотреть ей в глаза и чтобы она тоже посмотрела в мои… Посмотрела на человека, которому чуть не сделала дыру в голове!
– Так ее не было дома? – не выдержала Александра.
– Он был совсем один. И… он был пьян!
По словам Татьяны, Владислав вовсе не был подвержен этому пороку, так распространенному среди его соратников по бизнесу, употребляющих алкоголь (пусть и дорогой) по поводу и без повода. Это была одна из его черт, которая нравилась женщине.