Мастер печатей
Шрифт:
Ректор едва успел увернуться, когда стрелы спокойно пролетели через защитный барьер, словно его и не было, вонзаясь в запертую металлическую дверь. Раздался оглушительный взрыв, после чего дверь просто вынесло наружу, превратив ту в бесформенную груду металла.
— Костя, какого хрена ты творишь?! — вскочил на ноги Шмелев, направляясь ко мне.
— Ну, зато мы увидели, что он далеко не безнадежен, как о пареньке думает большая часть твоей академии, включая некомпетентных преподавателей…
Ответить я не успел. Резкая боль во всем теле заставила вскрикнуть. Я видел
— Костя? — подлетевшие одновременно ко мне Совинский и Шмелев сели рядом, вглядываясь в лицо. — Лекарь скоро будет, ты слышишь меня?
— Угу, — смог кивнуть я, после чего закрыл глаза. В голове раздался потусторонний смех и последовавший за ним шепот, в котором я тут же узнал тень человека с занесенным мечом.
Энергетические каналы начали сами по себе восстанавливаться, что больше напоминало какую-то средневековую пытку. Попытался абстрагироваться от боли, что у меня, на удивление, получилось без особых проблем. Сделал глубокий вдох, понимая, что задержал дыхание еще тогда, когда впервые почувствовал болезненные ощущения. Необходимый для жизни кислород поступил в тело, после чего сознание начало проясняться, а пелена перед глазами рассеиваться. Восстановленные каналы внешне отличались от того, что было раньше. Они стали ярче, приобрели какой-то матовый серый цвет и стали прочнее, теперь больше напоминая металлические жгуты в теле. После того, как каналы в теле полностью восстановились за считанные минуты, источник вновь засиял и начал испускать из себя огненные нити, которые старались в одно мгновение заполнить собой опустевшие каналы. Я заметил, как фиолетовый туман начал окрашивать источник в фиолетовый цвет, заполняя тело и впитываясь в мой внутренний огонь.
— В сторону, — успел крикнуть я, резко садясь на колени, понимая, что не смогу сдержать внезапно изменившееся фиолетовой пламя.
Огненная аура вспыхнула мгновенно, полностью покрывая меня с ног до головы. Учителя успели отбежать в стороны, не став спорить, что-то уточнять или переспрашивать. Фиолетовое пламя было жарче обычного огня. Даже я это чувствовал, хотя огонь не приносил мне физического вреда. Каменный пол подо мной начал медленно оплавляться, а находившиеся недалеко от меня предметы вспыхнули, как спички, полностью сгорая за несколько секунд.
Когда фиолетовый туман полностью впитался в огненные потоки, пульсация источника прекратилась, а огненная аура начала постепенно спадать. Еще несколько минут, и я смог взять огонь под полный контроль. Я впервые за неделю чувствовал себя неплохо, по крайней мере, ничего не болело. Пощупав грудь и не найдя больше никаких болевых точек, выдохнул, поднимая голову и встречаясь взглядом с задумчивым Шмелевым, который осторожно подошел ко мне, заглядывая в глаза.
— Кажется, мне все же нужна помощь, — хмыкнул я, не отводя от дяди взгляда.
— Твои глаза только сейчас приобрели нормальный цвет, — проговорил он. — До этого они были фиалковыми, такое я видел всего дважды.
—
— Тащи сюда мага тени, которого нашел Тигров, — ровно проговорил Совинский, все же не решаясь ко мне подойти. Дядя, не сводя с меня взгляда, достал из кармана мобилет, набирая номер.
— Светлана, добрый день, Шмелев. Мне нужна твоя помощь. Тут дело, похоже, по твоей части. Воспользуйся свитком, который я тебе оставил, так будет быстрее. Мы на минус первом уровне в первом тренировочном боксе. Что случилось? — он поднялся, отворачиваясь от меня, видимо, решив, что никакой опасности сейчас я не представляю. — Помнишь парня, который оказался с Сапсановой рядом во время инициации? Отлично, ждем. Костя, активируй печать огнедемона, — тихо обратился он ко мне, как только закончил разговор.
Я пожал плечами, поднимаясь на ноги. Призвав огнедемона, я ощутил небольшое покалывание в груди, после чего прямо передо мной материализовался дарованный Тиной фамильяр. Он тряхнул головой и забавно поморщился, после чего расправил крылья, взлетая наверх под потолок и ярко вспыхнул, словно сбрасывая с себя обычную огненную чешую и перья, покрываясь новым фиолетовым пламенем. Заверещав, он ринулся вниз и начал кружить по секции зала, будто привыкая к своему новому телу.
— Это что? — раздался испуганный женский голос от дверей. В это время прямо перед учителем, которая преподавала основы магии, пролетел огнедемон, осыпав ту фиолетовыми искрами, которые тут же потухли, не причиняя женщине вреда. Фамильяр нехотя подчинился моему приказу, растворяясь в груди в начертанной татуировке.
— Это ваш абсолютно бесперспективный и слабый ученик, который ничего не может, не хочет и не умеет, — резко повернулся в ее сторону Шмелев. — У меня к вам несколько вопросов, которые я хочу задать наедине в своем кабинете. Скажу сразу, после того, как увидел, что у Манулова без проблем получается третьеуровневое заклинание, у меня возникли вопросы о вашей компетенции, которую я хочу с вами обсудить. — Он бросил взгляд на выбитую моими стрелами дверь, после чего вновь посмотрел на Утконосову. — Поднимайтесь наверх и ожидайте меня в моем кабинете. А нет, сначала принесите стационарный артефакт определения магической силы.
Женщина побледнела и медленно кивнула, одарив меня таким презрительным взглядом, словно я был виноват во всех бедах, которые внезапно начали валиться на ее голову. Ну, если придираться, так оно конечно и было, но виноватым я себя точно не чувствовал.
— Ты думаешь, что уровень его сил возрос? — поинтересовался Совинский, потирая подбородок.
— Я не могу ничего исключать, как и, похоже, повлиять на то, чтобы парнишка не искал неприятности на пустом месте, — всплеснул он руками и развернулся в сторону двери, отвлекаясь на звуки шагов.
В помещение вошла стройная высокая девушка. Высоченные каблуки сапог совершенно не мешали ей тихо передвигаться походкой готовой броситься на тебя кошки. Копна ярко рыжих волос сразу же привлекла внимание, собственно, как и яркие, буквально светящиеся в полумраке комнаты фиалкового цвета глаза. Она была одета в обтягивающие штаны, а очень тонкую талию подчеркивал черный корсет, надетый поверх белой рубашки с неприлично глубоким вырезом.
— Так что у вас тут случилось? — улыбнулась она, внимательно меня рассмотрев, и повернулась к Шмелеву. — У меня очень плотный график, надеюсь, что-то серьезное.