Мастер Путей
Шрифт:
– Может, пусть подадут тебе чаю? Мята, сонный корень – они успокаивают… Или хочешь – я пришлю Музыканта Силы сыграть для тебя?
– А ты сам?..
– Я?..
– Ты ведь можешь играть?
– Да… могу… И я так давно этого не делал… Только сейчас внутри меня… будто бы поднялся ураган… Моя музыка не будет успокаивающей, Элинаэль… – Он грустно улыбнулся. – Значит – Мастер Музыкант, чай и сон? А то вечером Совет… А Советник Кисам вымотана…
– А Верховный? Свеж, бодр и радостен?..
– Не сказал бы… – со вздохом признал Вирд. – Но важно, чтобы с тобою все было хорошо…
– Я хочу, чтобы ты остался… – Элинаэль сжала его руку. – И чтобы отослал охрану… – добавила она тихо.
– Но…
Элинаэль расстегнула несколько верхних пуговиц на его каме.
– Вирд, отошли охрану, а дверь запри покрепче, чтобы никто не вошел… – Она многообещающе ему улыбнулась. Вирд помедлил лишь мгновение, встал, вышел в другую комнату.
– Все можете быть свободны! – услышала она его голос, отдающий приказ, шаги удаляющейся охраны, звук затворяемой двери и вслед за этим задвигающегося засова.
Когда Вирд вернулся и его взгляд скользнул по Элинаэль, которая сидела в тонкой кружевной, почти прозрачной рубашке, откинул одеяло, – лицо его уже не было столь угрюмым.
Элий Итар
После того как возвели этот дворец Атаятан не хотел покидать его ни на день. Элию же здесь не нравилось. Да. Дворец красив, величественен, верх искусства, торжество гения архитектуры… белый мрамор, сияющие своды… все замечательно… Но ему здесь не нравится!.. Он чувствует каждый простенок, возведенный Фаэлем, каждый камешек, к которому применялась Сила Вирда. Он знает, где они с Этаналем работали вместе, а где один Фаэль… В таких местах он и вовсе не может находиться подолгу. Только первый этаж Этаналь делал без участия Фаэля. Там Элий и поселился, проводя большую часть времени, хотя там живут в основном люди из нижних Кругов.
Сам Атаятан выбрал огромный зал на третьем этаже, с окном в целую стену, через которое можно было видеть океан во всей красе… Совершенно белоснежный зал. Сверкающий мрамор и освещение из тарийских светильников. Резьба на мраморных стенах изображала цветы и животных, а также символы… символы… непонятные символы… Все сделано рукой Фаэля… Элий знал. В этом зале он чувствовал себя хуже всего. Здесь ему казалось, что все его воспоминания оживают. Входя сюда, он вновь слышал голос матери:
– Никчемное ничтожество! Мое наказание за грехи! Что же ты так долго возишься с этой корзиной! У тебя же нога изувечена, а кажется, будто еще и обе руки! Ленивое отродье!.. Я на твоем месте ухватилась бы за такую возможность, дни и ночи бы посвящала, чтобы выучиться хотя б этому ремеслу! Кто будет тебя кормить, когда я состарюсь? Кому ты нужен, хромоножка?! Правду говорят, что нет хуже наказания, чем никчемные дети! Вот уж досталось мне… Хромой, тупой, еще и ленивый!..
Тот маленький слабый Элий плакал и старался поскорее сплести корзину, а непослушная лоза не давалась ему… А этот Элий… вернее – Варталас, которого сильным сделал гнев, запустил бы ей чем-нибудь в голову… чтоб она заткнулась!.. Но ее не было… это только воспоминания… это символы Фаэля вызывают их… Проклятый!..
Раньше он не гневался на Фаэля, плевать ему было на этого
Дворец этот не защищен, основные армии смаргов где-то за сотни и сотни миль отсюда. Почему Атаятан здесь сидит? Надеется на это свое перемирие? Или, наоборот, провоцирует Фаэля напасть первым и тем самым нарушить договор? Мыслей Древнего не поймешь… Время от времени Атаятан дает какие-то поручения тому или иному Мастеру из Первого Круга. Чаще всего Маизану, Хайшо и Абвэну. А в последние дни эти пятеро: те же Абвэн, Хайшо и Маизан, еще Титой и Атосааль только и заняты, что кормежкой и разведением армий смаргов… Благо что Элия к тому не привлекают – мерзкое дело…
Вчера все наконец собрались во дворце. Абвэна только нет – что-то доделывает… Несколько дней назад они проиграли Фаэлю и Кодонаку такую битву… Проклятый Мастер Путей своим воздушным полотном, похожим на северное сияние, уничтожил не меньше половины их армии. А каких трудов стоило вырастить такое количество смаргов! Насытить!.. Атаятан даже бровью не повел, улыбается, как ни в чем не бывало. Почему Древний лично не возглавил ту армию? Почему отсиживается здесь? Никогда Элию не понять это существо!..
Сегодня Древний собирает свой Первый Круг, что бывает не часто, обычно Он предпочитает говорить с ними поодиночке.
В белоснежном зале кроме трона Атаятана, переправленного из замка Айтш, – Этаналь и Фаэль не соизволили соорудить престол, – стоят еще семь небольших мраморных помостов, походивших на обрезанные в трех футах от пола колонны, на которых надлежало восседать избранным Первого Круга. Элию было все равно, а для Хайшо, у которого колени подкашивались в присутствии Атаятана, это большое облегчение – сидеть намного проще, чем стоять.
Негромкие звуки флейты, как всегда, наполняли пространство вокруг. Динорада, бледная и прекрасная, занимала свое место ближе всех к Древнему и играла замысловатую, создаваемую Силой мелодию.
Элий поглядывал по сторонам, ему казалось, будто символы на стенах отсвечивают алым… Что они означают? Понимает ли их значение Атаятан? Как всегда, ему не по себе в этом помещении.
Все собрались, кроме Абвэна – одно место пустует.
Динорада затравленно поглядывает на всех исподлобья. Хочет ли она вырваться? Хочет… Она уже столько месяцев подряд почти не выпускает флейту из рук, почти не отнимает от губ… В ее взгляде смертельная усталость, хотя на лице никаких следов утомления.
– Можешь отдохнуть, Иниханта, – говорит вдруг Древний. – Можешь побыть с другими какое-то время…
Она смотрит на хозяина изумленно – не смеет надеяться.
– Я вижу, что ты не очень счастлива пребыванием в моем присутствии. Тебе нужен отдых. Я приглашу пока другого Музыканта.
Динорада поклонилась.
– Вы все не очень довольны. Вам представлялось иным ваше существование? Вам не нравится ваша работа со смаргами? Что скажешь, Потфар?
– Это честь… выполнять работу для тебя!..