Мастер Путей
Шрифт:
– Апшай! – услышал он голос Эт’ифэйны и повернул голову в ее сторону. – Подойди!
Апшай – это тот, кто переместил его сюда. По длинным растрепавшимся волосам. Вирд понял, что Апшай – один из тарийских Мастеров, он разглядел лицо и вспомнил, что пару раз видел этого человека в Городе Огней. Почему следует Апшай за Древней. Почему служит? Ведь она не связывает никого с собою кровью? Может, Мастер околдован ее влечением? Похоже на то…
– Охраняй его для меня! Я слышу Целителя… Мне нужно идти туда! Целитель снова открылся! – Она застыла неподвижно… ушла.
Целитель? Ках? Она почувствовала, как Эрси Диштой пользуется Даром… Элинаэль! Скорее всего они запустили в действие придуманную несколько месяцев назад ловушку,
Первыми появились четыре тройки из Золотого Корпуса, взяв в кольцо престол с Эт’ифэйной. Толпа в разноцветных одеждах засуетилась, откуда-то явились полуголые меднокожие воины, вооруженные луками, и множество стрел полетели в сторону тарийцев. Но порыв сильного ветра отклонил их полет, и темное облако стрел потонуло в песке вдали от цели. Вирд увидел Мастера Байшка, одного из Разрушителей, вызвавшего ветер. За спинами боевых Мастеров, закрывших подходы к престолу, появились Иссима, Тико, Итин, Нихо Торетт, Абиль Сет и… Элинаэль – вся команда для погружения Древней в сон. Они двигались уверенно, они знали, как действовать, и пока Мастера Оружия и Разрушители отражали атаки поклонников Эт’ифэйны, пятеро готовились покончить с ней.
Все происходило быстро, по плану, придуманному самим Вирдом, но уже без его участия. Его закрыли от стрел и возможных атак, но никто не спешил освобождать: на это нет времени, а с оковами придется еще повозиться. Апшай попытался броситься на прибывших, но преданного Древней Мастера тут же успокоили, связав руки за спиной.
Эт’ифэйна не двигается и никак не реагирует, когда несколько мужчин разом поднимают ее и укладывают на земле перед белым престолом. У ног становится Итин, слева Иссима, справа Тико, у изголовья Абиль Сет, рядом с ним Торетт. Вирд видит высвобождаемые ими потоки Силы. Торетт начинает играть, музыка наполняет пространство вокруг них разноцветными сполохами, рисуя непонятные, несимметричные узоры, похожие на быстро растущее вьющееся растение, с распускающимися листьями, набухающими бутонами, которые взрываются тысячами искр, расцветая. Серебряные нити тянутся от рук Итина, обвивая запястья, ноги, шею, сердце Древней, они наслаиваются, образуя оковы, невидимые для взгляда обычного человека. Итин обвивает нитями и ее голову – она лежит будто в серебряном венце.
Ледяные кинжалы Иссимы устремляются к могучему сердцу и сосудам. Вирд не знает, что она отсекает, только чувствует – это питающая тело древнего чуждого существа энергия этой земли… Кто они? В разговоре с Атаятаном они называли себя Хтэмами… Вирд смутно понимал, что без человеческой крови, в которой они купаются, им не получить жизненной силы мира, в который Древние пришли незваными, – его мира.
Где-то в глубине груди Эт’ифэйны, где у Одаренного сконцентрирована Сила Дара, – кровавое озеро… вся кровь, пролитая, чтобы Она жила и бодрствовала. Эту кровь и освобождает Тико, будто прорвав плотину смерчами Разрушения… Кровь, хлынув, сочится сквозь кожу существа… окрашивая все вокруг красным.
– Усни, Эт’ифэйна! – произносит Сет, используя вспомогательный свой Дар – Пророчество. Но силы в его словах достаточно. – Уйди в небытие, Меняющая обличья! Тебе нет места в этом мире! Усни!
Элинаэль рассекает свою ладонь кинжалом, и Вирд содрогается, морщится от боли, будто она разрезала его кожу. «Так надо!» – успокаивает он себя… Ее кровь капает на лицо Эт’ифэйны, растекаясь плетущимся вьюном по всему телу Древней, оплетая алой тончайшей нитью голову, туловище руки, ноги…
– Усни, Эт’ифэйна! – вновь произносит Сет, и кровь Элинаэль вспыхивает, загорается,
Элинаэль вдруг стала падать, и Вирд, не осознавая, что самостоятельно разорвал связывающие его железные оковы, позабыв об узах Карта, бросается к ней.
– Элинаэль! – Ее уже подхватил один из Мастеров Перемещений, которого Вирд отталкивает и заглядывает ей в глаза… Слава Мастеру Судеб! С ней все в порядке – это только слабость! Она отправила в небытие Древнюю!.. Она справилась!..
– Ты освободился?.. – Элинаэль удивлена и счастлива. – Как?..
– Не знаю… не важно… – Вирд целует ее, прижимает крепко к груди… Он не пережил бы, случись что-то с ней…
Итин Этаналь
Итин не мог поверить. Получилось!.. Он чувствовал слабость после того, что проделал с Эт’ифэйной: связал это существо, сковал, но свой собственный страх при этом связать ему оказалось гораздо труднее. До сих пор сердце колотится, трепыхается и болит. Он обошел тело Древней, лежащее без дыхания, – не верилось, что Эт’ифэйна по-прежнему жива, подошел к бледной Иссиме: она взглянула на него испуганно, будто бы ища поддержки. Итин почувствовал прилив нежности, не удержался, привлек Иссиму к себе, обнял; она не отстранилась…
Мастер Ахалис вместе с другими десятью Строителями прибыли сюда и возвели пятнадцатифутовую стену вокруг места, чтобы сдерживать местный народ. Пока пятеро и Элинаэль делали свою работу, поклонники Древней пытались преодолеть преграду, поливали находящихся внутри дождем стрел, которые неизменно отклонял ветер Мастера Байшка. Теперь они продолжали штурм, в ход пошли «кошки», веревки и лестницы. Убивать их без крайней необходимости Вирд запретил еще тогда, при составлении плана: он знал, что эти люди будут оказывать яростное сопротивление. Когда над стеной появлялась голова очередного местного воина с лицом в зловещей красно-белой раскраске, – один из Мастеров Стихий попросту сбивал такого воздушным потоком. Строители нарастили бы стену выше, но кончился подходящий материал поблизости, для создания имеющейся они использовали и песок и плиты, которыми выложена была площадь, и мрамор престола Древней… разве что жертвенник, где лежал Вирд, не тронули, боясь в спешке причинить Верховному вред. Но Вирд сейчас свободен. Как? Итин думал, что придется ему вместе с Тико поработать над оковами, применяя к металлу свою Силу. Узы Карта, которые наверняка сейчас на запястьях Вирда – иначе он бы сам давно отсюда ушел, – снять труднее, но для этого имеется набор ключей-отмычек, изготовленных Оружейниками, а, не сняв их, Верховного не переместишь…
С Эт’ифэйной еще не закончили: теперь Итину предстоит соорудить для нее саркофаг, вернее – починить тот, что отыскался в пустыне Листан. Продолговатый, черный до отвращения ящик Итин изучал не один день. Абиль Сет утверждал, что стены саркофага отнимали Силы у Древнего: высасывали энергию, пока тот спал там. Поэтому Атаятану, пролежавшему в подобном ящике шесть тысяч лет, потребовался год и очень много крови, чтобы восстановиться, а Эт’ифэйна, которую поклонники отыскали и освободили уже через пятьдесят лет после усыпления, а потом подкармливали, принося кровавые жертвы, пробудившись, была свежа и полна сил.
На этот раз так случиться не должно: они надежно упрячут проклятую, погребут ее на дне Океана Ветров или в жерле вулкана, чтобы никогда никакой безумец не смог бы даже попытаться ее пробудить!
Вдруг тревожным зовом рога, среди шума, создаваемого нападавшими, прозвучал женский пронзительный крик:
– Что наделали вы! Безумцы! Вы прокляты!.. – Слова эти принадлежали смуглой худощавой жрице, одетой в платье, сшитое из разноцветных полосок ткани, голова и туловище которой показались над стеной. Ее глаза неотрывно смотрели на лежащую Эт’ифэйну.