Мастер расплаты
Шрифт:
Я удивлён, когда она спрашивает:
– Мы летим в Нью-Йорк?
Обычно люди не осмеливаются говорить со мной без разрешения.
Мои глаза скользят к её лицу, и я замечаю красный след на её шее от удара ремнём Стефано. Вид этих синяков разжигает во мне ярость.
Не удостоив её ответом, я лишь киваю.
– Зачем вы меня забрали? – снова спрашивает она.
Раздражённый её вопросами, я бросаю:
– Тишина.
Расслабляясь в кресле, я кладу локоть на дверную раму и провожу пальцами по щетине на челюсти, глядя
Я ненавижу путешествовать.
Я ненавижу покидать свой дом. Точка.
Я ненавижу людей.
Я ненавижу шум.
Я ненавижу дневной свет.
Я ненавижу всё.
Если бы не любовь к людям, которые мне действительно близки, я бы подумал, что не способен любить кого-либо или что-либо.
Меня волнуют только шесть человек.
Моя мать.
Карло, мой самый верный человек, который практически не отходит от меня.
Анджело, Франко, Ренцо и Дарио – четыре других главы Коза Ностры.
Всё остальное для меня не имеет значения. Даже женщины Анджело, Франко и Ренцо – Виттория, Саманта и Скайлар – находятся под моей защитой только потому, что важны моим друзьям.
Я никогда не пытался узнать этих женщин поближе, и не собираюсь начинать.
Мои мысли возвращаются к делам, и когда я думаю о подонке, который пытается продавать наркотики в моем городе, ярость разрывает мне грудь. Я хочу, чтобы Мигель был мёртв как можно скорее, чтобы я мог сосредоточиться на новых строительных проектах, которые были отложены слишком надолго.
Карло останавливает внедорожник возле частного самолета, и, не дожидаясь, пока он откроет мне дверь, я выталкиваю её и выхожу.
Мои глаза сканируют окрестности в поисках угроз, пока мои люди высыпают из других машин, чтобы обеспечить мою защиту на пути к самолёту.
Я поднимаюсь по ступеням и сразу направляюсь к своему месту. Через секунду бортпроводница ставит рядом со мной стакан с виски.
– Что-нибудь ещё, сэр? – её голос полон уважения и страха.
Я качаю головой, а затем мои глаза находят Габриэллу, которая садится как можно дальше от меня. Она выглядит чертовски бледной, и, хотя я чувствую, как волны страха и беспокойства исходят от неё, она по-прежнему держит голову высоко поднятой.
Пока я наслаждаюсь виски, наши взгляды встречаются, и вместо того, чтобы быстро опустить глаза, она снова, чёрт возьми, выдерживает мой взгляд.
Кроме моей матери, Габриэлла – первая женщина, которая смотрит мне прямо в глаза дольше нескольких секунд. Обычно женщины в страхе отворачиваются, не осмеливаясь встретиться со мной взглядом.
Но не эта.
Странным образом мне становится любопытно, насколько далеко я могу зайти, прежде чем она встанет передо мной на колени.
Когда я отрываю взгляд от неё, замечаю, что некоторые из моих людей слишком уж пристально любуются её декольте.
Поворачиваясь к Карло, который сидит слева от меня, я тихо говорю:
– Пусть Габриэлла наденет блузку. Я не хочу,
– Хорошо.
Карло встаёт и идёт к Габриэлле, её глаза слегка расширяются. Ничего не говоря, он берёт её за руку и поднимает с места.
Он проверяет три сумки, прежде чем находит нужную, затем ведёт её в спальню. Когда она оказывается внутри, он приказывает:
– Надень блузку под пиджак.
Закрывая дверь, я говорю:
– Никто не смотрит на эту женщину.
Я слышу хоровое:
– Да, босс.
– Когда она выйдет, я хочу, чтобы она сидела рядом со мной, – говорю я Карло.
Я почти ничего не знаю об этой женщине, и мне нужна информация, чтобы передать её Дарио. Это единственная причина, по которой я хочу с ней поговорить.
Габриэлла задерживается на пару минут дольше, чем следовало, прежде чем выходит из спальни. Едва она успевает сделать шаг в сторону своего места, Карло жестом указывает ей сесть рядом со мной.
Её лицо напрягается, но, не возражая, она подходит и садится.
Лёгкий аромат её духов достигает меня. Они свежие, и, что удивительно, вместо того чтобы раздражаться из-за женского запаха в моём личном пространстве, я вдыхаю его глубже.
Она скрещивает ноги, её движения невероятно изящны.
Габриэлла ди Белла имеет грацию королевы.
Несмотря на короткую стрижку, её светло-коричневые с золотистыми оттенками волосы ей очень идут. Её тонкая шея притягивает мой взгляд, кожа выглядит шёлковистой.
Наши глаза на мгновение встречаются, и я замечаю зелёные искорки, скрытые в её светло-карих радужках.
У неё красивые глаза. Они выразительные.
Бортпроводница подходит, чтобы забрать мой стакан, затем говорит:
– Мы готовы к взлёту, сэр.
Я киваю, и пока она делает последние проверки, пристёгиваю ремень безопасности.
Частный самолёт начинает движение по взлётной полосе, и, набрав достаточную скорость, поднимается в воздух.
Внезапно Габриэлла хватает меня за предплечье, и если бы не рубашка, её ногти, скорее всего, оставили бы царапины.
Я поворачиваю голову к ней и вижу, что её глаза крепко зажмурены, а лицо стало таким бледным, что я почти беспокоюсь, не станет ли ей плохо прямо рядом со мной.
Я смотрю на её тонкие пальцы, сжимающие мою руку, и, когда не чувствую вспышки гнева за прикосновение без разрешения, поднимаю бровь.
Не ищи смысла в этом.
Когда знак «пристегнуть ремни» гаснет, я тихо говорю:
– Моя рука.
Габриэлла резко отдёргивает пальцы и извиняющимся голосом шепчет:
– Прошу прощения.
Она бросает на меня быстрый взгляд, и через мгновение наши глаза снова встречаются.
– Это мой первый полёт, – добавляет она.
Когда она не опускает взгляд, я внимательно смотрю на зелёные искорки в её мягких карих глазах, а затем, чтобы проверить её, заставляю своё выражение стать угрожающим.