Мастер рун
Шрифт:
– А он точно из каравана, что ходят в Саалигир?
– Я уверен в этом, господин Ошитан, – повернулся к нему лицом Дибер. – Цвет загара на его коже ни с чем нельзя спутать. Даже если и не успел переступить черту между пустыней и этим проклятым краем, то, значит, провел несколько дней у самой границы.
Через десять минут внесли в шатер связанного и пребывающего без сознания незнакомца. Через весь лоб к переносице тянулась засохшая полоска крови.
– Он хотя бы жив? – поморщился Амран. – Не проломили голову?
– Череп у него – покрепче бычьего. Только боевым молотом и бить, если расколоть нужно. А простая дубинка лишь оглушила, жить будет, –
– Плохо… – произнес себе под нос Амран.
– Что, господин?
– Говорю, на шахтах быстро обломают. Ладно, ступай, я тебя позову позже.
– Стоит ли вам оставаться с этим оборванцем без охраны? Вдруг, когда очнется, опять попытается наброситься? – нахмурился Дибер.
– Уважаемый Дибер, вы считаете, что из меня совсем никакой воин, и оружие на поясе я просто так ношу, для украшения, и чтобы нравиться женщинам? – вкрадчиво спросил Амран, а в глазах его полыхнула ярость.
– Простите, господин, – виновато ответил Дибер. – Я лишь забочусь о вас и господине Ошитане.
– Сами справимся. Ступай и прихвати с собою рабынь.
Когда охранник ушел, забрав с собой двух перепуганных девчушек с красивыми серебряными ошейниками на шеях, оба работорговца занялись оборванцем, что лежал перед ними на дорогом ковре. Очень высокий, неимоверно худой, но видно, что до невзгод был статным и ладно сложенным молодым мужчиной. Возраст сложно определить из-за длинных волос и бороды. Но седины нет, морщины не успели залечь вокруг глаз, кожа на исхудавшем теле упруга. Вряд ли больше двадцати пяти лет. По возрасту подходит для выпускника магической школы или академии. Самым ленивым и бездарным как раз по силам (их же это и выделяет) грубая работа с рунами и маной. Почти гол, только плохо скроенные из полусопревшей толстой холстины штаны до колен прикрывают срам. Ни малейших следов рабского ошейника, спина чистая, без шрамов от кнута и палок, на руках и ногах не видно потертостей от кандалов. Амран мысленно горько вздохнул: свободный человек… скорее всего, он и есть создатель кувшина с водой и боевого битка.
– Фу, самый настоящий оборванец… – скривился Ошитан.
– Или маг, который единственный выжил в Саалигире и смог дойти до караванной тропы, – заметил Амран.
– Маг? – оживился Ошитан. – Это неплохо. Пусть за свое спасение и проезд наделает нам таких кувшинов с водой. У нас их по весу золотом в любом караван-сарае раскупят.
– Не получится, мой друг, – покачал головою Амран. – Наш Дибер излишне прямолинеен и не смотрит в будущее. Зря он посадил этого человека к рабам. Если хотел спрятать, то нужно было спрятать в палатку к охране. Там опытные воины, их разбойниками не напугать, да и язык за зубами держать умеют. Или хотя бы оглушил как следует. Теперь же этот маг – если он маг, конечно, – никогда не простит нам рабский загон. Потому и набросился на охранника, когда понял, где оказался.
– Вот же… – скривился Ошитан. – Тогда нам остается его только убить.
– Зачем разбрасываться добром? – хитро улыбнулся Амран. Он встал, сделал несколько шагов до одного из сундуков, ключом, который всегда держал при себе, открыл замок. Из сундука достал большую шкатулку. С ней он вернулся на прежнее место. И только усевшись на мягкую подушку, откинул крышку.
– Вот. – Амран продемонстрировал бронзовый ошейник, собранный из нескольких пластин. Самый обычный, с такими «украшениями» щеголяют все рабы.
– Мага
– Тебе бы все товаром разбрасываться… – поморщился его компаньон. – Это не простой ошейник. Достался от наших тайных друзей.
– Так это…
– Тсс, – приложил палец к губам Амран, – не нужно лишних слов.
Ошейник был изготовлен в Нектакоре или другом городе некромантов. Магов смерти не любили во всем мире, даже щедро платили золотом за голову каждого некромага. Пойманных на совместных делах с этими изгоями сажали на кол или ломали хребты и бросали в пустыне.
Но для работорговцев некроманты были самыми щедрыми клиентами. За простых рабов в том же Нектакоре можно было получить золота, как за трех на любом другом легальном рынке рабов. А за мага некроманты отсыпали золота столько, что даже один пленник многократно окупал всю поездку и издержки с опасностями. Вот для магов и держал Амран такие ошейники. Отличить их от обычных мог лишь опытный специалист. А такие сидят по крупным городам, и на рабские рынки никогда не заглядывают, им и без того хватает средств для вкусной жизни.
Амран приложил ошейник к шее пленника, свел края и соединил их между собой. Ошейник мгновенно засиял, когда же свечение потухло, то определить, где стык, стало невозможно.
– Ему бы язык еще отрезать? – предложил Ошитан. – Чтобы не болтал лишнего в караване.
– Режь сам, если так хочется. Только клинок накали в огне, чтобы и рану прижечь, и кровью тут не замарать убранство.
Ошитан вытянул из ножен кинжал, посмотрел на зеркальное дорогое лезвие, которое так неохота было портить огнем, и положил клинок на огонь масляного светильника. Когда кончик приобрел темно-красный оттенок, работорговец взял оружие и наклонился нал пленником. Ухватил левой рукой за скулы, собираясь разжать тому рот. Но, чуть не выронив кинжал, отпустил пленника и непроизвольно отшатнулся назад:
– Боги милостивые!.. У него зубы!
– У всех людей есть зубы, – усмехнулся Амран. – Не бойся, он без сознания и не укусит.
– Но не такие же!.. Сам убедись.
Амран двумя пальцами развел чужие губы и, как несколькими секундами ранее его компаньон, не смог сдержать удивленного возгласа.
– Он точно маг, – убежденно произнес Ошитан. – Амран, может, все-таки убьем его?
Старшему компаньону уже и самому не казалась стоящей идея получить такого раба. Но и отступить уже не мог. Во-первых, было жаль использованный ошейник, теперь снять тот очень сложно: нужно резать голову и смачивать металл свежей кровью. А запах ее может привлечь духов пустыни к каравану. Недаром при казни рабов обычно душили или ломали хребты. А с места побоища старались поскорее уйти, оставив в жертву кого-нибудь из еще живых. Во-вторых, откажись он от своего решения – и это может подорвать его авторитет в глазах компаньона. Не стоит признаваться в своих ошибках, особенно если они не фатальные.
– Наоборот, это может означать, что он не маг. Маг не превратился бы в такого урода. Обычный измененный из Саалигира. Повезло ему, что только зубы изменились. М-да, возможно, на него хватило бы и обычного ошейника… И жаль, что Дибер слишком слаб как маг, не может определить, кто перед ним – маг или простой бродяга. М-да…
Ошитан на минуту задумался, сверля настороженным взглядом пленника, наконец в его взгляде промелькнуло облегчение: видимо, поверил убедительному тону своего собеседника.