Мастер рун
Шрифт:
Костя выдохся через пятнадцать минут. Упав на песок, он восстанавливал дыхание и лихорадочно искал способы, как добраться до кустов. Вид листьев, покрытых каплями росы, буквально сводил с ума. Наблюдая, как в нескольких метрах впереди из песка показываются кончики тонких веточек, затем появляется кустик полностью, распускает ветви в стороны и разворачивает листья, Костя вспомнил рассказ гида в Египте. Немолодой мужчина, россиянин, историк-египтолог, переехавший на постоянное проживание в эту страну и нанявшийся сопровождать толпы туристов к пирамидам, с интересом рассказывал, что пирамиды могут быть не только местами погребения усопших фараонов,
Желание выжить подстегнуло память землянина. Уже через минуту он лихорадочно рылся в руинах, собирая каменные обломки в кучу и постоянно смотря на небо: не мелькнет ли первый красный отблеск небесного убийцы.
Через час перед ним возвышалась гора всевозможного мусора – обломки каменных строительных блоков, закаменевшие куски глины, раствора, осколки от тех же блоков, которые доводили на месте под нужный размер, сотни черепков от кувшинов и ваз. А под конец он наткнулся на настоящее сокровище – мятую и почти черную от времени медную пластину в треть его ладони. На металле с трудом просматривался незнакомый орнамент: возможно, когда-то давно эта пластина была частью украшения.
Выбрав целое дно от самой большой вазы, Костя поставил ее на дно ямы, выкопанной рядом со своим укрытием под колонной. В нее наложил прочие черепки, стараясь, чтобы те плотно не соприкасались друг с другом. Сверху навалил камней, выбирая наиболее гладкие, без трещин и пор. Крупные блоки расставил вокруг, чтобы те не раздавили хрупкие черепки. Медную пластину с охлаждающими рунами он вложил в самый центр каменной кучи. Через полтора часа перед ним стояла пирамида почти в его рост и шириной в основании около трех метров. Стенки сделал с небольшими зазорами, чтобы между камнями мог проходить воздух.
Остаток времени до восхода солнца провел в поисках пищи. Поймал несколько мелких скорпионов и каких-то жуков с палец величиной. Аккуратно, чтобы не превратить в кашу, прибил насекомых камнями и отложил в сторону. Потом, когда камни превратятся в раскаленную печь, можно будет поджарить «дичь». Сырой эта пакость в рот не лезла, несмотря на то что без еды Костя провел уже почти сутки. Попутно облизывал все камни, на которых выступила роса. Язык после этого почти до дыр стерся, но зато удалось немного приглушить умопомрачающую жажду.
Жарить начало почти сразу, стоило светилу показать самый краешек себя. Ослепительно-белый шар медленно поднялся над небосклоном и начал свой неспешный путь. Костя забился в нору, мечтая о наступлении вечера. То и дело он бросал взгляд на пирамидку камней, точнее – на ее основание, где сквозь небольшое отверстие чернел край расколотой вазы.
Потом стал смотреть туда все реже. Наступил полдень, и воздух раскалился до невероятной температуры. Даже вчера было не так жарко. Костя заскрипел зубами от злости на гида, оставшегося на далекой Земле. Он там вкусно ел, много пил, носил правильно подобранную для пустыни одежду и получал неплохие деньги за то, что проводит в песках свое рабочее время.
Не вытерпев, Костя
Примерно через час Костя вновь полез к чаше. Надеялся, что воды наберется побольше, и он сможет хотя бы приглушить жажду. К сожалению, все было не так. Все та же крошечная лужица у самого края чаши. Влаги там наберется с колпачок от походной фляги, не более.
Причину нашел, когда в отчаянии разобрал часть пирамидки – чаша в основании треснула! Хоть и казалась толстой, но под весом черепков и голышей не выдержала и раскололась. Или уже была повреждена, а Костя в темноте просто не заметил. Как бы то ни было, но полдня работы пирамидки ушли в песок.
Пришлось разбирать всю конструкцию, закапывать в песок чашу под наклоном, чтобы вода миновала трещину, и вновь возводить пирамидку. Адская работа под палящим солнцем. Хорошо одно – воды ушло много, впитавшись в песок под чашей. Этот песок Костя собрал в холст и отжал над крупным черепком. Вышло стакана полтора. Мутная, с песчинками и отдающая потом вода показалась слаще самого дорого коктейля из фруктов.
Песок, все еще влажный, Костя бережно ссыпал в свое укрытие и прикрыл песочком сухим, чтобы влага не так быстро испарялась. Закончив с пирамидкой, он с наслаждением растянулся на прохладном ложе.
Через три часа с края чаши закапала вода. На этот раз кристально чистая, холодная, отлично утоляющая жажду! Костя пил ее мелкими глотками, и при этом его почерневшие и растрескавшиеся губы улыбались. Он будет жить! Жить, несмотря ни на что.
Глава 3
Вторую неделю Костя шел по пустыне, и конца ей не было. Иногда встречались развалины, похожие на те, первые, что чуть не стали его могилой. Какие-то выглядели посвежее, другие уже чуть ли не по самые верхушки стен занесены песком.
Облегчение наступило на четвертый день после того, как он покинул развалины. Жара уже не так действовала на организм, нормально дышалось, мозг не стремился свариться в черепе. Старая кожа давно сползла лохмотьями. Под ней наросла новая, необычного цвета с бронзовым оттенком, стойко выдерживающая злые солнечные лучи. Тело привыкло к пеклу и научилось экономить каждую каплю влаги. Примерно каждые полчаса Костя делал несколько глотков из небольшого, полуторалитрового, медного мятого кувшинчика. Его он нашел в первых развалинах на третью ночь, когда собирал камни и черепки для еще одной пирамидки. Правда, без волшебного амулета результативность второго сооружения оказалась крайне низкой.
Закопченный до угольного оттенка, смятый в лепешку кувшин был брошен бывшими хозяевами как ненужный. Но для Кости он был дороже мешка с золотом. С трудом вернув ему прежнюю форму, землянин нанес на посудину цепочку рун. И когда на внутренних стенках появились первые капли конденсата, которые неторопливо поползли вниз, собираясь на дне в крошечную лужицу, Костя счастливо засмеялся. Этот невзрачный кувшин был билетом к обжитым местам. А пластину он так и оставил в пирамидке. Пусть лежит: может, однажды спасет кому-нибудь жизнь.