Мастер снов
Шрифт:
– Хорошо. Спасибо. – Герард оборвал разговор.
Я положил коммуникатор на стол. Хэл, освободившаяся от мокрой одежды, сидела на диване, завернувшись в мой халат, и смотрела на меня с напряженным вниманием.
– Как ты это понял?
– Ощущение одинаковое. В обоих снах. Он излучает сытое, надменное самодовольство, которое мгновенно сменяется стремительной атакой. Похож на мурену. Сидит в гроте, глаза стеклянные, пасть открыта, ни на что не обращает внимания, а потом вдруг бросается – и у тебя уже нет куска ноги.
Ученица
– Думаешь, его поймают?
– Не уверен. Но мы сделаем для этого все возможное.
Хэл серьезно кивнула. Она тоже была готова действовать. Учиться, набираться опыта. Рисковать. Пожалуй, Тайгер в ее лице получил бы прекрасного охотника. Может, я сдерживаю ее способности обучением целительству?
Остаток ночи прошел спокойно.
А ранним утром я услышал, как хлопнула калитка, и, выглянув в окно, увидел кудрявую макушку главного героя вчерашнего сна, уверенно направляющегося к дому.
По тропинке шел Никос. Реальный. Живой и здоровый. Только немного бледный.
Я вышел на крыльцо.
– Доброе утро, Никос.
Он выглядел слегка замороченным, сбитым с толку. Улыбчивая, курносая физиономия была несколько растерянной, а в бледно-серых глазах, потерявших малахитовую зелень, отражалась упорная работа мысли.
– Мэтт, – сказал парень, глядя на меня так, словно не узнавал. – Так странно видеть вас в реальности.
– Зайдешь?
Он посмотрел на дверь за моей спиной и отрицательно мотнул головой.
– Нет. Я на минуту.
– Тогда пройдем туда.
Я направился по тропинке, ведущей в дальнюю часть двора. Там, среди одичавших яблонь с корявыми стволами, покрытыми пятнами серого лишайника, стояла рассохшаяся скамья со скособоченной спинкой. Мы сели. Помолчали. Никос смотрел на старые деревья, но видел явно что-то другое. Ветер шелестел потускневшими листьями, влажный воздух пах сырой корой и подгнивающими плодами, упавшими в поникшую траву. Где-то каркала одинокая ворона. Соседний дом виднелся за забором, и его стены вызывающе белели сквозь искривленные ветви.
– Этот сон до сих пор стоит у меня перед глазами, – озвучил наконец Никос свои мысли.
– Правда? – Я протянул руку, сорвал маленькое позднее яблоко и бросил ему. Парень поймал его, усмехнулся и вроде бы немного пришел в себя.
– Я думал, будет легко, просто, весело. Не слишком опасно, не слишком сложно, увлекательное приключение… – Он в замешательстве уставился на желтый плод в своих руках. – Скажите, Мэтт. Там… в Баннгоке, действительно так? Если не принимать во внимание дэймоса, пытавшегося меня убить?
Я мог бы слегка сгладить для него реальность чужого города и даже приукрасить в более романтичную сторону. Успокоить. Но я сказал честно:
– Да. Так.
– Я ожидал… кино, картинки со стороны, а все было… – Мой клиент снова
– Как в жизни?
– Да. И боль была очень настоящей. Еще раз извините, что вам пришлось ввязаться во все это из-за меня. – Никос с искренним раскаянием взглянул из-под кудрявого чуба.
– Это моя работа.
– Меня теперь накажут за использование нелицензионного сна?
– Ты уже достаточно наказан.
– Со мной говорили люди из Пятиглава. – Он чуть улыбнулся. – Те, кто были Туаном и Кеутой. Они сказали, что не смогли задержать дэймоса.
– Да, – ответил я после короткой паузы. – Не смогли. И теперь, полагаю, ты будешь под наблюдением. Когда он задумает вернуться в твое подсознание и завершить начатое.
Никос снова взглянул на яблоко в своей руке.
– И все же это было невероятно. Самое невероятное, что произошло со мной за всю жизнь. И вот еще что, – он снова посмотрел на меня, в его глазах отразилась та самая малахитовая зелень из сна. – Я многое понял о себе и о своей жизни.
– Неужели?
– Я собирался поступать в университет на машиностроение. Но теперь окончательно осознал, что это совсем не мое. Хочу заняться другим.
– Чем же?
– Архитектурой, – мельком улыбнулся он в ответ. – Всегда интересовался, но не воспринимал всерьез. А после этого сна, после всего, что со мной случилось, понял, что зря теряю время. И еще я почувствовал себя свободным. По-настоящему. Осознал, что действительно свободен и могу позволить себе принимать собственные решения, не боясь ошибки. И еще… Прежде я совсем не ценил Полис. Мне казалось, здесь слишком размеренно, спокойно, предсказуемо. Но тот город показал, какой может быть изнанка жизни. И мне она совсем не понравилась.
Его страстный монолог прервало появление Хэлены. Кутаясь в свою безразмерную куртку, она спустилась с крыльца, неторопливо приблизилась к нам, кивнула воспрянувшему Никосу и протянула мне телефон.
– Тебе звонили. Может, что-то важное?
– Прошу прощения, – сказал я собеседнику, посмотрел на высветившийся незнакомый номер, провел по экрану, поднялся со скамьи и отошел на пару шагов от ребят.
Долгие гудки сменились тишиной, и далекий женский голос произнес:
– Слушаю.
– Добрый день, вы мне звонили только что… – начал я вежливо.
Меня перебил тихий смех и негромкое:
– Не узнаешь меня?
Отзвук далекого прошлого. Сначала мне показалось, что слух подводит меня. Но затем, когда все файлы сложились в моей голове, перед глазами вспыхнул яркий образ, заслонив собой притихший осенний сад.
– Эйни! Это ты?! – Мой радостный вопль заставил Хэлену и Никоса стремительно повернуться, едва не подпрыгнув на скамье. – Ты жива?!
– Да. Это я. – В ее тихом голосе, напоминающем блеск солнечных лучей на воде, прозвучала едва уловимая улыбка.