Мастер всея Галактики(сборник фантастических романов)
Шрифт:
— Почему? — спросил Джо.
— Потому что так устроен мир. Еще спроси: почему это камень? Просто они так развивались, таким странным образом. Они — взаимоисключающие явления, или, если хочешь, свойства. Да, свойства, как у химических веществ. Видишь ли, Гнуммильги как бы не совсем живы. И все же они не мертвы в биохимическом отношении. Они — как деформированные кристаллы, существующие по принципу саморазрушения. Говорят, что это двойное существование типично не только для Глиммунгов; говорят даже, что… — Она осеклась. — Нет! Только не это.
Разлагающийся остов из рваной плоти, обвитый полусгнившими нитями одежды, ковылял прямо к ним, увлекаемый течением мутной воды. Его облик напоминал человеческий; когда–то он держался прямо и передвигался на крепких ногах. Но сейчас прогибался в пояснице, а ноги волочились, точно из них вылущились кости. Джо–глядел на него, он все приближался, а Джо продолжал глядеть, потому что это существо явно стремилось пробраться именно к нему. Медленно и неуклюже он двигался к Джо. Можно было уже различить его черты.
Джо увидел лицо. И почувствовал, как весь мир рассыпается на куски.
— Это твой труп, — проговорила Мали. — Ты должен понять: здесь время просто не…
— Он слепой, — прошептал Джо. — Его глаза… они… сгнили. Их нет. Разве он видит меня?
— Он чувствует тебя. Он хочет… — Она замолчала.
— Что он хочет?! — крикнул Джо так, что Мали вздрогнула.
— Он хочет поговорить с тобой, — сказала Мали. И замерла. Теперь она просто наблюдала. И ничего не предпринимала. Не помогала ему. Как будто вообще отсутствовала. «Я остался один на один с этой штукой», — понял Джо.
— И что мне делать? — все же спросил он.
— Не надо… — Мали опять замолчала, потом отрывисто произнесла: — Не надо его слушать.
— Мертвец может говорить? — в ужасе промолвил Джо. Он кое–как сумел переварить то, что предстало перед ним; смог удержать рассудок в рамках, увидев собственные останки. Но представить себе что–то сверх этого… Это уже попахивало безумием… Нет, скорее всего, это мимикрия какого–то водяного существа, которое увидело Джо и попыталось пластически воспроизвести подобие его облика…
— Он скажет тебе, чтобы ты уходил, — объяснила Мали. — Чтобы ты покинул этот мир. Покинул Хельдскаллу и Глиммун–га с его надеждами и планами. Посмотри: он уже пытается что–то произнести.
Полусгнившая плоть на лице у трупа чуть раздвинулась. Джо увидел сломанные зубы, и затем из пещеры, в которую превратился оскаленный рот, вырвался наружу звук. Это был глухой рокот, будто несущийся издалека по массивному океанскому кабелю, как нечто растянутое на сотни миль, нечто тяжелое, густое и неповоротливое. И все же существо пыталось говорить. Наконец, когда оно приблизилось вплотную, слегка поворачиваясь вокруг своей оси, то чуть распрямляясь, то снова склоняясь, Джо различил одно слово, затем другое…
— Оставайся, — произнес труп, широко открыв пасть. Мелкая рыбешка скользнула внутрь, исчезла, затем выплыла обратно. — Ты… должен… идти дальше. Дальше. Поднимать. Хельдскаллу.
— Ты еще жив? —
— Но этого еще нет, — выдохнул Джо. — Это случится в будущем.
— Здесь нет будущего, — объяснила Мали.
— Но ведь я–то жив. Я смотрю на этого урода, на эту жуткую движущуюся гниль. Если б я был им, мы не смогли бы разговаривать.
— Очевидно, так, — согласилась Мали. — Но разница между вами не окончательна. У тебя есть кое–что от него; в нем тоже есть частица тебя. «Дитя — отец человеку», помнишь это? И человек — отец трупу. Я думала, он потребует, чтоб ты убирался. А он, наоборот, просит тебя остаться здесь. Вот что он хотел от тебя. Я чего–то не понимаю. Во всяком случае, это не может быть Черный человек, в том смысле, как я объясняла про Гнуммильга. Он изуродован, но доброжелателен, а Черные не бывают доброжелательны. Позволь, я у него кое–что спрошу.
Джо не ответил. Мали восприняла это как согласие.
— Как ты умер? — спросила она у мертвеца. Выпяченная челюсть, покачиваясь, белела в потоках воды.
Из пасти человеческого остова глухо выталкивались искаженные слова. Он ответил:
— Нас убил Глиммунг.
— Нас? — переспросила она тревожно. — Как много? Всех?
— Нас. — Существо протянуло в сторону Джо полусгнившую руку. — Нас обоих. — Труп замолчал, его стало относить течением. — Но это ничего… У меня есть ящик, там я в безопасности. Я забираюсь туда и закрываю проход, и рыбы туда не проникают…
— Ты пытаешься защитить свою жизнь! — спросил Джо.
— Твоя жизнь окончена, — ответил скелет.
Джо ничего не понял. Это было слишком невероятно и нелепо. Представить себе, что труп — его собственный труп — ползает здесь во мраке, пытаясь к тому же сохранить себя…
— Улучшим жизненные стандарты для мертвых, — диким голосом произнес он, обращаясь не к Мали и не к трупу — просто в пространство.
— Проклятие! — выдохнула Мали. — Что?
— Он тебя не отпустит. Он противостоит тебе конечной судьбой, но все же не отпустит тебя. А потом, когда ты станешь таким, — она показала на труп, — ты пожалеешь, что не ушел. Сегодня. Сегодня вечером. Завтра утром.
— Оставайся, — прохрипел труп.
— Почему? — спросил Джо.
— Когда Хельдскаллу поднимут из моря, я уйду спать. Я хочу заснуть; я рад, что ты наконец пришел. Я ждал века. Я знал: пока ты не придешь сюда и не освободишь меня, я останусь в плену времени. — Труп сделал умоляющий жест рукой, но кусочки кисти отделились и исчезли в мутном течении; у кисти трупа осталось только два пальца, и Джо почувствовал, как к горлу подкатила тошнота.
«Если б можно было повернуть время назад, я бы ни за что не появился здесь», — подумал Джо. Труп, однако, говорил противоположное: появление Джо означало освобождение — для трупа… и для самого Джо.