Мастера советского романса
Шрифт:
Мы подробно останавливаемся на этом романсе, потому что в нем нашли выражение два очень важных для Шапорина стилистических приема: постепенный рост напевной мелодии из полуречитативных фраз и функциональное переосмысливание ее звеньев, превращение продолжающего звена в начальное, в тематическое зерно. Этот последний прием особенно важно подчеркнуть, ибо он, с нашей точки зрения, связан с русской народной мелодической вариантностью , которую мы встречаем и в русской вокальной лирике, и особенно часто - у Рахманинова.
«стр. 164»
В романсе «Медлительной чредой» тип мелодического
Медлительной чредой…
– с упором на гласную и .
Но музыкальная интонация является обобщением речевой и, будучи тесно связанной со словом, не теряет выразительности и без слов, например, появляясь в партии фортепиано.
Романс «Медлительной чредой» - пример тонкого вслушивания композитора в музыку стиха. Уже самая композиция этого стихотворения Блока родственна композиции музыкальных произведений: цезуры первой строфы весьма напоминают нам структуру «дробления в третьей четверти построения»:
Медлительной чредой нисходит день осенний,
Медлительно крутится желтый лист,
И день прозрачно свеж, || и воздух дивно чист -
Душа не избежит невидимого тленья.
Вторая строфа ритмически подвижнее, беспокойнее, пользуясь музыкальной терминологией, здесь можно говорить о структуре последовательного дробления на все более мелкие построения с суммированием в последнем, афористическом стихе:
Так каждый день || стареется она
И каждый год, || как желтый лист кружится,
Все кажется, || и помнится, || и мнится,
Что осень прошлых лет была не так грустна.
В музыке тонко и удивительно естественно отражены все особенности поэтической композиции: контраст между первой, более уравновешенной, и второй, более «беспокойной», строфой, нарастание внутреннего напряжения к последнему, итоговому стиху, цезуры и даже такие детали, как анафорическое [1] начало первого и второго
[1] Анафора - сходство начала отдельных строф или стихов поэтического произведения.
«стр. 165»
стиха («медлительной чредой…» «медлительно крутится») или синтаксическое подобие некоторых полустиший:
И день прозрачно свеж,
И воздух дивно чист
или:
Так каждый день…
И каждый год…
– все это тонко и удивительно естественно отражено в музыке.
Романс «Твой южный голос томен» начинает собой третий раздел цикла, в котором новые очарования и соблазны сплетаются с воспоминаниями о былой утраченной любви. Как и «Дым от костра», этот романс написан в ритме вальса, но тон его совсем иной, не похожий на задушевный, интимный тон первого вальса [1]. Капризный ритм, хрупкая и звонкая фортепианная фактура - все это создает причудливый, странный образ, как и в самих стихах Блока:
…весенний сон,
Сквозящий пылью снеговою.
Музыка Шапорина не только великолепно передает нервную трепетность поэтических образов Блока, но и острее выявляет внутреннее смятение чувств, которым дышит это стихотворение. Композитор резко, внезапно обрывает легкое движение вальса на словах:
День улетевший, день прекрасный
Убитый ночью снеговой…
произносимых
Два следующих романса («Когда-то долгие печали» и «Я вижу блеск, забытый мной») вновь посвящены теме воспоминания, звучащей, однако, уже не с той яркостью
[1] Контрастность этих двух вокальных вальсов еще сильнее ощущается благодаря интонационным связям. Интонационное зерно мелодии в обоих романсах - это ход V-III-II-I ступени, в первом случае - в миноре, во втором - в мажоре.
«стр. 166»
и силой, как в средней кульминационной части цикла. И этот спад эмоционального напряжения закономерно приводит к эпилогу цикла.
Романс «Та жизнь прошла», завершающий цикл, относится к красивейшим его страницам. Здесь, как и в романсе «Я тишиною очарован», на первый план выходит партия фортепиано, где развивается очень выразительный мелодический образ, вызывающий ассоциации со старинными русскими культовыми мелодиями и одновременно с мелодиями старинных эпических напевов:
Это сказывается и в строгой диатонике мелодии, в преобладании поступенного движения, в ладовой окраске (фригийский минор), в мерности движения мелодии. На этом выразительном фоне голос задумчиво «роняет» короткие, скорбные фразы. Так рождается образ «отпевания» далекой юности. Но средняя часть романса дышит иной, живой скорбью, она взволнована, даже патетична. В то же время средняя часть сохраняет интонационную и фактурную связь с первой, она противопоставлена ей не как новый образ, а как новый этап развития уже знакомого . А все вместе правдиво
«стр. 167»
передает оттенки постепенно разгорающегося, а затем снова гаснущего чувства.
Прочерчивая линию драматургического развития цикла «Далекая юность», нельзя не упомянуть о скрепляющих его тональных и интонационных связях. Принятое выше деление цикла на три этапа: первый - четвертый романсы, затем пятый и шестой, седьмой - девятый и, наконец, эпилог - десятый - подтверждается и тональным планом цикла.
Из приводимой ниже схемы видно, что каждое из «звеньев» цикла внутренне спаяно тональной близостью обрамляющих частей, а весь цикл прочно охватывается аркой одноименных тональностей си мажор - си минор. Отметим при этом, что эта арка состоит из двух, весьма контрастных частей: самого светлого романса с его образом «вешней грозы» и самого скорбного - «отпевания».
Применение одноименных тональностей для связи и в то же время для противопоставления контрастных образов восходит к очень старой традиции - напомним песни «Милый цвет» и «Злой цвет» в цикле «Прекрасная мельничиха» Шуберта, где так же использован контраст си мажора и си минора.
Схема тональных связей в цикле «Далекая юность»:
1. Я помню вечер H-dur
2. Дым от костра g-moll
3. Я тишиною очарован B-dur
4. Ветер принес издалека fis-moll
5. За горами, лесами d-moll