Мать и Колыбель
Шрифт:
Пролог
По ту сторону света, за океанами, бесконечными цепями гор и морями шепчущихся лесов медленно и заиндевело поднималось февральское солнце. Его ленивые блики тускло золотили крыши домов и верхушки деревьев, почерневшие от оттепели. Жители города Кеос, столицы государства Карнеолас, просыпались и бодро наполняли улицы волнами приглушённого гула.
Трен из рода Вальдеборгов, государь Карнеоласа, быстро шёл по тёмной тропе, углубляясь в унылые зимние дебри. Он не любил этот огромный старый парк, отделённый от
Темноволосый тридцатипятилетний король был высоким широкоплечим мужчиной, сутулым от груза забот и проблем, перешедших к нему по наследству от венценосного отца-безумца. Марк Вальдеборг I, прозванный в народе Бешеным, отошёл в мир иной шесть лет назад, а ослабленное государство осталось.
После восхождения на престол Трен всё же заставил государство выпрямить спину и поднять голову, быстро избавил королевство от большинства нерешённых проблем. А затем вернулась беда другого толка — бессонница. Она не навещала его с тех пор, как супруга научила его спать, — и спать настолько спокойно и крепко, что он видел приятные сны. Теперь бессонница пришла снова и оказалась мучительной.
Порой, ненадолго забываясь тревожной дрёмой, он видел чёрные горы Кунабулы — мёртвой западной земли, над вероломством которой три сотни лет назад войска Карнеоласа одержали победу. Трен в своём забытьи видел ту битву и древнее знамя Карнеоласа, а также внушительную фигуру всадника. Белый плащ перепачкан кровью и грязью, изорван, но всадник неутомимо рвался в бой далеко впереди своего смертоносного войска. Трен был уверен: ему снился последний царь предыдущей династии, убитый три сотни лет назад — Атариатис из рода Рианоров, легендарный предок царя царей древности, Саргона.
Дворцовый парк стал гуще, и Трен скорее почувствовал, нежели увидел, что он уже на Её территории. За триста лет своего существования Провидица стала тенью и мало кому ведомым воспоминанием героических времён, о которых ныне слагались легенды. Порой казалось: преодолевая безмолвие, здесь приглушённо бряцали тяжёлые латы и мечи, тихо пела звенящая тетива и шуршащие стрелы.
Государь вышел к причудливо сросшейся группе деревьев. Их цепкие кроны переплетались друг с другом, в безмолвии своём будто устремляя мольбы в небеса. Они образовывали подобие купола с маленьким круглым отверстием на вершине, через которое просачивался сапфировый серебристый свет.
Отодвинув занавесь тонких обнажённых ветвей, Трен подошёл к небольшому мутному озеру в центре.
— Приветствую тебя, Вальдеборг.
Государь поджал губы и обернулся.
— Ты подняла меня с постели в четыре утра.
Перед ним стояла высокая женщина. Вернее, её тень. Облачённая в длинные серебристые одежды из тончайшего шёлка. На голове красовалась могучая корона из густых тёмных волос, а на груди маленькой жемчужиной поблёскивал полумесяц — символ северной земли Авалар, опустевшей и проклятой ещё столетия назад. Длинные тёмные рога возвышались над короной.
Она была призраком
— Живее, у меня мало времени, — фыркнул Трен.
— Ты уделишь мне столько времени, сколько я скажу тебе уделить. — Её голос был холоден и насмешлив.
— Если ты вновь будешь говорить мне, что у меня нет никаких прав на карнеоласский престол, ты зря потеряешь моё время…
— Закрой рот, Трен, и выслушай меня.
Государь застыл: древний призрак царицы Авалара был встревожен и мрачен.
— Вчера состоялась свадьба ювелира из Нодрима[1], Иллеана Рина, и дочери известного целителя из Сильвана[2], Равены Фронкс, — изрекла Провидица.
— С чем я искренне их и поздравляю, — протянул Трен. — Мне-то какое дело?
— Ты помнишь о беде, постигшей Архей три сотни лет назад?
— Это одна из моих главных обязанностей: помнить об этом. И главная обязанность Беллонского Союза — не допускать повторения.
— Пора вооружать королевство.
Трен приглушённо воскликнул:
— Что ты несёшь, Провидица?! Побойся!
— Я родилась с даром предвидения. Как и всякий аваларец, слышу, как шепчет об этом земля, как волки трубят тревогу, как деревья поют мне об этом. Я родилась за двадцать лет до той страшной войны, и я узнаю эту встревоженность.
— Сейчас во всём Архее Силой владеешь только ты, но ты не сможешь защитить всех нас.
— Ты прав, Трен, моей Силы недостаточно…
Провидица помолчала, задумчиво наблюдая за тем, как лицо Трена покрывают тени тревог, а в глазах его отражаются страшные мысли. Он хаотично подсчитывал силу своей армии.
— У нас есть выход.
Трен поднял к ней сверкающие от ужаса глаза и воскликнул:
— Говори!
— Ребёнок, — царица присела рядом с ним на берег озера и заглянула в его душу светлыми глазами. — Он родится от союза ювелира из Нодрима и дочери целителя из Сильвана.
— Не понял…
— Герой войны трёхсотлетней давности, царь Карнеоласа, Атариатис Рианор, был предательски убит своим ближайшим другом и советником. Твоим предком. Ранеем Вальдеборгом. Супруга Атариатиса, царица Лигия, скрылась вместе с детьми в лесах на морском побережье и сменила имя. Раней, одержимый ненавистью к роду Рианорскому, отправил людей во все концы Архея, дабы они нашли её, убили и головы всех троих привезли в столицу Карнеоласа. Но через десять лет царица, — так и не найденная, — и её дети были забыты.
— Нет доказательств, Провидица, — усмехнулся Трен. — За триста лет никто из её потомков так и не дал о себе знать.
— Пока ты ждёшь доказательств, Трен, твоя земля и земля Архея захлебнутся в войне, — зловеще прошептала Провидица.
— Чего ты хочешь от меня? — гаркнул король.
— Чтобы ты послушал меня. Нам нужен ребёнок, который родится от союза нодримского ювелира и дочери сильванского целителя.
Трен не мог вымолвить ни слова, не понимая, лжёт она ему или подшучивает. Впился в Провидицу недоверчивым и прищуренным взглядом.