Мать Сумерек
Шрифт:
Бансабира не отозвалась на это. Поразмышляв еще пару минут, поинтересовалась состоянием Шухрана. Пара сломанных ребер и шрам, перечеркнувший лоб (благо, оба глаза остались при нем! — заявил Гистасп) — в остальном обошлось.
— Похоже, это поветрие — ломать нынче ребра, — протянула Бану. Гистасп хотел было полезть с вопросами, но по лицу госпожи понял, что не время.
— Ну а ты? — спросила Бану. — Как самочувствие?
— Все в порядке, я ведь говорил уже.
— И в чертоге все хорошо? Нет ничего, о чем мне следует знать?
— Есть одно обстоятельство, — промолвил Гистасп и затих.
Бансабира по-настоящему изумленно выпучила глаза.
— Гостит у меня — без меня? — уточнила она. — Я правильно поняла?
— Точно. Тахбир… ахтанат Тахбир, — поправился Гистасп, но Бану махнула рукой: условности неуместны, — принял её, как смог, со всеми почестями.
Хотя, если быть честным, подумал альбинос, принять принял, а потом оставил на попечение Дана Смелого. Большей частью все оставшееся время жители чертога выхаживали его, альбиноса, особенно с тех пор, как Гистасп, открыв глаза и услышав новости, заявил, что лично поедет встречать таншу.
Обо всем этом Бансабире не следует знать.
— Что, интересно, Тахивран надеется найти, прикрываясь таким идиотским способом? — процедила Бану. — Свою переписку с Шаутами и Каамалами?
— Что? — не понял Гистасп.
— Ничего, — отрезала танша. — Еще что-то?
Генерал призадумался.
— Нет, — ответил твердо.
— Совсем? — посмотрела на генерала испытующе и тяжело.
— Ну… — сейчас или никогда, решился альбинос. — Вообще-то, есть одно дело… Клянусь, госпожа, — с горячностью заговорил он, глядя прямо в глаза, — я расскажу, все как есть, но, если позволите, чуть позже. Несколько дней отсрочки, я ручаюсь, не повлекут серьезных последствий.
В лице Бансабиры впервые вспыхнул неподдельный проблеск интереса. Кажется, она догадывается, о чем речь.
— Дело касается кого-то из моих родных? — неопределенно уточнила танша.
Гистасп кивнул. Иттая, сообразила Бану. Стало быть, бросилась к нему на грудь с признаниями? Или что-то другое? Ну да ладно, о главном она знает, а детали и впрямь ничего не изменят. Если Гистаспу нужно время, чтобы сознаться во взаимном интересе к сестре госпожи, пусть себе нахрабрится.
— Позволите спросить, — начал Гистасп осторожно.
Насчет Дайхатта, мгновенно предположила Бану.
— Где меня носило, что я делала, и какого черта за мной увязался Дайхатт, я тебе потом расскажу.
Гистасп удовлетворенно кивнул. Бансабира поднялась из-за стола и пошла на улицу.
— Вели приготовить побыстрее ужин, — громко велела она. — Я голодна.
«Еще бы».
— Э, госпожа, — напоследок окликнул Гистасп, когда Бану замерла, отодвинув полог и осматривая подчиненных. — А что тан Дайхатт? — потише спросил альбинос.
— А что тан Дайхатт? — громко повторила Бану, оглянувшись на генерала через плечо. — Он не мой поданный, и волен делать, что на ум придет. Вы еще не перезнакомились? — крикнула Клинкам Богини и бойцам из числа Пурпурных.
— Тану? — обернулся Вал, мгновенно взявший руководство людьми и их знакомством в свои руки. Чего
— Ты и Варн, зайдите ко мне, — мотнула головой, указывая на шатер и исчезая за пологом. Правда, мимолетно успела выхватить из толпы придирчивый взгляд Аймара, которому явно было, что ей сказать. Сейчас лучше держать его подальше.
— Уже сообразили, кто есть кто?
Гистасп запоздало поднялся, опираясь на столешницу, но по командному жесту сел обратно. Неловко и неуклюже завалился, как если бы полдня пешком топал, недовольно отметила Бану, присаживаясь.
Двое вошедших остались стоять. Бансабира существенно понизила голос:
— Варн — десятый номер из сто десятого поколения.
— О, — съехидничал над числами Гистасп. Бансабира даже взглядом не удостоила.
— Он заменит Юдейра.
Вал и Гистасп переглянулись с серьезными лицами и перевели взгляды на Бану.
— После ужина введите его в курс наших дел и объясните, где и каким образом возглавить разведку. Должна сказать, Варн, моя разведка — лучшая в стране, и я надеюсь на тебя. Варн — во многом лучше Юдейра и лишь немного уступает Рамиру, но он не знает остальных людей. Вал, тебе придется помочь им познакомиться, провести его через весь Яс, если понадобиться, через все бордели и кабаки, чтобы собрать остальных. Всех, кто будет отказываться признать его, убивайте нещадно. Мы не можем знать наверняка, кому и как много известно. По-хорошему, — вдруг призадумалась Бану, окидывая Варна взглядом, — тебе бы надо вовсе сколотить собственную шпионскую братию, а остальным вырезать кишки. Но беда в том, что немало отличных осведомителей уже не один год трудятся во вражьих кланах, и от них был бы отличный толк, будь они у тебя под рукой.
Варн, среднерослый, худощавый и жилистый, совсем еще молодой и обросший щетиной брюнет, чуть склонил голову.
— Я, конечно, не так хорош, как Рамир Внезапный, у меня нет ни его опыта, ни связей здесь, ни мастерства…
— Но у тебя есть время, — перебила Бану. — Время, которого у Рамира не было.
Варн поклонился.
— Я справлюсь.
Бансабира даже не сомневалась: Варна взрастил Астароше, а тот был весьма неплох в прошлом.
Варн, Вал и Гистасп уединились в шатре генерала. Альбинос переступил порог, дождался, пока полог опуститься за последним вошедшим и едва не свалился на землю. Вал вовремя подхватил. Варн выпучил глаза в немом вопросе. Вал качнул головой и потащил мычащего от боли Гистаспа к ложу.
— Отдохните пока, генерал. Мы сами справимся.
Гистасп только кивнул.
— Прислать кого-нибудь?
— Лигдама, если он пока не нужен тану, — прохрипел Гистасп, покрываясь испариной.
Вал нахмурился: рядом с таншей никогда не знаешь, когда Лигдам окажется занят. Вал сделал знак Варну:
— Надо горячей воды и …
— Вал, — одернул Гистасп сквозь зубы, раздражаясь от боли. — Просто сделайте так, чтобы тану не узнала.
Брюнет поглядел на генерала и, не меняясь в лице, вывел нового товарища на улицу. Варн не задавал вопросов, но Вал коротко пояснил: незадолго до отъезда Гистасп был тяжело ранен, сейчас ему трудно даже стоять на ногах. Его отговаривали от поездки, но генерал слишком беспокоился за тану.