Матабар III
Шрифт:
— Проще говоря, — перебил Огланов, развернувшийся спиной к Арду и лицом к саду. — я спрашивал сможете ли вы, юноша, что-то с этим сделать?
— Пару минут, — буркнул Ардан.
Прикусив кончик языка, он, положив посох в снег, выдрал из гримуара страницу, затем разорвал её напополам и начертил на бумаге две конструкции. Совсем простеньких. Но, с другой стороны, возводившему местную охранную систему и не требовались какие-либо сложности.
Чтобы понять, как именно начертить «ключ», нужно было сперва увидеть «замок», а тот располагался с внутренней части прохода.
Так что уже через три минуты Ардан протянул Петру клочок бумаги с начерченной печатью.
— И что мне с ней делать? — Петр небрежно потряс листочком.
— Ничего, — пожал плечами Ардан, в руках которого маячила вторая половина. — Это пассивная печать. Как ключ от замка. Мы просто…
— Понял, — перебил Огланов.
Старый сыщик достал из кармана такой же кожаный сверток, как и у Милара. Разве что тот, который в данный момент разворачивал Петр, выглядел старше. Кожа местами потрескалась, а тесемки давно уже заменили на войлочные шнурки. Внутри же, в расхлябанных креплениях, находились простенькие, как теперь Арди понимал — отмычки.
Присмотревшись к замку, Огланов выбрал несколько и, спустя несколько хитрых, быстрых движений, послышался легкий щелчок. Дверь, несмотря на морозы, открылась без единого скрипа.
Петр, убирая инструмент, бесстрашно перешагнул порог. И стоило ему это сделать, как на наличнике над головой сыщика действительно вспыхнула печать. Ей в ответ с листка из кармана Огланова вылетела маленькая, синяя искорка и втянулась внутрь «материнской» печати.
— Интересно, — протянул Огланов.
Следом за ним вошел и Ардан, провожаемый точно такой же искоркой. Перед тем, как окончательно оставить заснеженные просторы за спиной юноша, на всякий случай, подпер входную дверь урной для зонтов.
Печальный опыт…
Они оказались в небольшой прихожей, где слуги, судя по вешалкам и ящикам для обуви, переодевались. Затем скромный коридор с несколькими миниатюрными комнатами, двери в которые открыты на распашку. А внутри…
Петр, держа перед собой револьвер, аккуратно заходил в каждую из них. Не больше восьми квадратных метров. Так, чтобы внутри помещались кровать, маленький стол, тумбочка и шкаф. Все из самых дешевых материалов, включая матрасы, набитые разве что не соломой. Слуг ни в одной из семи комнат не обнаружилось. Лишь настежь распахнутые дверцы, сорванное постельное белье и явно впопыхах забытые вещички. Расчески, жестяные баночки с зубным порошком, платки, еще какая-то мелочь.
— Уходили в спешке, — едва слышно вынес вердикт Огланов.
Над головой светили лампы. Мерцая, они создавали иллюзию игры света и теней, заставляя каждый раз крутиться на пятках, подчиняясь встревоженному сознанию, неизменно находящему угрозу в неясных силуэтах.
— Нехорошо, — просвистел Петр.
Они как раз прошли коридор насквозь
Сыщик прижался ухом к створкам и ненадолго замер, прислушиваясь к скрипам половиц, уханью стеновых панелей и всем тем звукам, коими дышат старые дома, никогда не спящие и не молчащие.
— И куда нам идти? — тихонько прошептал Ардан.
— Вопрос хороший, — кивнул Огланов. — Здесь явно почти никого нет.
— Или вообще никого, — с заметной надеждой в голосе добавил Ардан.
— Или никого, — согласился Петр.
Огланов приоткрыл дверь и выглянул наружу, после чего аккуратно перешагнул порог. Ардан, вздохнув и покачав головой, отправился следом.
Из-за резкого перехода из тесного, узкого пространства комнат прислуги в широченный, громадный коридор со вторым светом, Ардан на мгновение дезориентировался, но наваждение быстро прошло.
Их ботинки, оставляя за собой грязные пятна, утопали в шерстяных, верблюжьих прядях. Дорогущий материал из пустыни Зафиры. Причем им укрыли весь пол целиком, а не только в гостиной, салоне или в спальнях. На стенах панели из вишни с побережья Лазурного моря, ценящейся своими долговечными свойствами и немного багряным оттенком. На потолках люстры из Алькадского хрусталя, с подведенными к ним небольшими кабелями. Те змеились внутри каменных желобов, примыкая к неприметным коробочкам, примостившимся у самого пола. В таких хранились накопители.
Картины до Имперских времен. Подсвечники из золота. Бесконечные статуэтки из белоснежного, «жемчужного» Каргаамского мрамора. В таком даже с фонарем не отыщешь ни единой серой прожилки.
— Аристократ? — только и спросил Ардан, ступая след в след за Петром.
— Нет, — ошарашил его Огланов. — Поместье ему подарили.
Арди мотнул головой, будто пытаясь стряхнуть с себя услышанное. Подарили? Нечто подобное? Опять же — Ард уже какое-то время, как привык к роскоши. Но его все еще поражал сам факт того, что у кого-то может храниться на счету столько денег, чтобы потратить баснословные суммы на убранства. Да и на сами дома — тоже.
Здесь, с учетом даже самых просторных архитектурных решений, не меньше нескольких десятков комнат, точно — далеко не одна гостиная, зал для приемов, салон, сигарная комната и еще много того, что Ардан почерпнул из журналов о дорогой недвижимости в особняке Анорских.
Даже если у чиновника дюжина детей, несколько любовниц и родственников пара семей, а живут они все вместе, то им все равно — много. Настолько много, что дом выглядел пустым и заброшенным, хоть и блестел идеальной чистотой.
— Слуги ушли не так давно, — заметил Ардан, проводя пальцем по лакированному столику, на котором стояла ваза из тончайшего, кристаллического материала, названия которого Арди не знал. Но, кажется, тот добывался исключительно в ЛанДуоХа.
Пыли на пальце не оказалось от слова «совсем».
— Скорее всего ублюдок собирается сбежать из страны, — скрипнул зубами Петр. — Разогнал слуг… но добро пока не вывозит… ни грузовиков, ни автомобилей мы не видели.
— Может быть он заочно продал имение?