Матабар IV
Шрифт:
Да и у Щита Орловского имелось, опять же, тоже лишь несколько функций.
В то время, как Конвелл говорил именно о «многофункциональных». Тех печатях, в которых данных функций может быть и пять, и семь, да хоть все десять. Да еще и отложенного действия.
А значит — печать должна иметь свойство перехода из пассивного состояния, в активный. Как у того же Щита Орловского.
Вот только… вот только, если взять Щит Орловского и перевести слова Конвелла в практическую область, то такой щит должен иметь возможность создать не только несколько дисков для поглощения кинетической энергии, а еще и перенаправить эту энергию в стрелка, или вообще придать материальную форму дискам и превратить
Да, все это, при наличии Лей-кабелей или же нескольких подключенных к печати аккумуляторов можно наплодить простым увеличением числа контуров и массивов, но Конвелл говорил о другом.
О портативности данных печатей.
Так что, маг должен иметь возможность исполнить данную печать самостоятельно, без внешней подпитки.
Вот и получалось, что тема настолько объемная и сложная, что даже рядовой, да куда там — довольно успешный выпускник Большого не то, чтобы не справился с созданием рабочего экземпляра, а хотя бы — пониманием теории. Именно поэтому она и служила одной из тем для вступительных экзаменов в Магистрат.
— Замечательно, как раз будет полезно обсудить данный вопрос, — Аверский вооружился мелом и повернулся к аудитории спиной. — Для начала стоит обсудить базовый принцип взаимодействия контура и прикрепленных к нему даже не массивов, а рунических связей. Да, мы с вами, учитывая ограниченность природных возможностей, видим перед собой чертеж, но чертеж есть не более, чем движение энергии по заданным параметрам и условиям. Так что рунические связи, которые кажутся нам присущими лишь массивам, имеют точно такое же свойство связываться с контурами. Просто на столь микроскопическом уровне взаимодействия, что без сложной аппаратуры его невозможно экспериментально засечь. Но! Благо у нас есть математика и необходимые формулы, с которых мы и начнем.
Мел в руках Аверского плясал по доске, выписывая формулы и пояснения к ним.
— Да ладно… — Борис, как и большая часть аудитории, как-то поникла, а некоторые даже начали перешептываться и переглядываться. — Показательная лекция самого Аверского будет просто… стандартной лекцией о нудных расчетах?
И лишь несколько, студентов двадцать, не больше мгновенно распахнули рабочие тетради и макнули ручки в чернила. В том числе и Елена с Арди. Правда тот, по старой привычке, пользовался карандашом.
Два с половиной часа и четыре коробки с мелом спустя
Эдвард отряхнул манжеты и, вернувшись за кафедру, продолжил:
— Таким образом, мы можем представить вектор в печати как некоторое подобие Лей-линии, — он со скрипом отодвинул стул и уселся, положив пятку протеза себе на колено. Правда вряд ли кто-то вообще заметил, что у Аверского отсутствовала стопа. — Да, разумеется, в целом вся печать является некоторым подобием Лей-линий, но именно вектор суть есть квинтэссенция данного утверждения. Вектора в печати обозначают, как вы могли заметить из моих вычислений, непосредственный способ встраивания печати в эхо настоящий Лей-линий, что и обеспечивает движение Лей-энергии в пространстве. Как вы могли заметить, опять же, из моих вычислений, вектора не обладают конкретными свойствами или типами. Ну или их пока еще не строго классифицировали и не вычислили. На данный момент, каждый раз, при создании печати с нагрузкой выше двух звезд, сперва мы должны отдельно высчитать направление каждого вектора,
— Кха-кха…
Ардан отвлекся от слов Аверского и посмотрел на Конвела. Тот, словно став еще суше, из-за чего напоминал недовольного суриката, смотрел на Гранд Магистра с явным осуждением.
За прошедшие два с половиной часа, Аверский даже на йоту не придвинулся к обсуждению темы показательного занятия. Вместо этого он привел им несколько теорем, доказал их, опроверг одно из ложных предположений, продемонстрировал пару теоретических экспериментов с построением печатей и… все это на тему векторов.
Потому как, по словам Аверского:
« Для данной темы мне потребуется небольшое вступление».
И, если не знать Гранд Магистра, то можно подумать, что тот, сродни профессору Истории Магии, попросту забылся и заблудился в собственных рассуждениях.
Но Арди понимал Аверского чуть лучше, чем в начале года.
Гранд Магистр сделал это специально.
И даже обозначил почему.
Потому что когда-то, пару десятилетий назад, Конвелл не поверил в его исследования. Аверский запомнил. Запомнил и отомстил. В своей привычной, склочной, ядовитой манере.
Попросту сорвал занятие.
Проклятье… мог ведь просто не приходить.
— Благодарю за столь внимательное отношение к векторам, Гранд Магистр, — Конвел, чье лицо за время лекции успело, кажется, сменить все цвета радуги, а Арди впервые осознал, что обычно добродушный, вечно позитивный профессор умеет, все же, испытывать и негативные эмоции. — Увы, мы так и не подошли к заявленной ранее теме, но благодарю, что объяснили тему пятого курса.
Конвел обвел усталым, немного злым и раздраженным взглядом зеленых глаз аудиторию. Аудиторию, в которой теперь слышалась не тишина, а нестройное сопение нескольких сотен спящих студентов. Сдались даже самые стойкие.
Даже Елена, подперев щеку кулаком, лишь угрюмо водила ручкой по тетрадному листу, монотонно переписывая выкладки Аверского и уже даже не вникая в суть.
Тема векторов не даром отходила вотчине предпоследнего курса Большого. Просто по той причине, что для неё требовалось владеть слишком большим объемом знаний.
В чем тогда вообще смысл обозначать в качестве показательной лекции озвученную Конвелом тему? Видимо в том, о чем мельком упомянули Борис с Еленой, когда вспоминали предыдущих гостей.
В шоу.
В магическом шоу для тех, кто готовился сдать свой первый в жизни, переводной, годовой экзамен в Большом. Чтобы воодушевить их или подбодрить.
Атта’нха когда-то устраивала для Арди нечто подобное. Перед каким-то сложным испытанием, она показывала Ардану удивительные возможности искусства Эан’Хане.
— На этом мы, Гранд Магистр, пожалуй…
— Ну как же! — Аверский поднялся с места и обвел аудиторию… неприятным взглядом. Хотя, у Гранд Магистра, когда тот не на задании Второй Канцелярии или не в своей лаборатории, все взгляды неприятные. — Все же — показательное занятие должно что-то показывать, не так ли, коллега?