Матабар
Шрифт:
Келли? Какое знакомое имя.
В тонкой, длинной рубашке, на улицу выбежала женщина. Её волосы побила седина. На лице появились морщины. Она стала намного ниже и меньше, чем Арди помнил, но… её черные волосы все так же были уложены в тугую косу. Яркие глаза светились небом и озерами. От неё пахло… пахло домом и теплом.
Она подбежала к нему, рухнула рядом прямо в снег и прижала так крепко, как не мог прижать даже Гута. Будто пыталась вобрать в себя. Каждую его клеточку. Каждую нотку запаха. Каждый миг той жизни, что прошла мимо неё.
Арди знал это.
Потому что он обнимал её точно так
— М-м-ма-а-м-м-ма, — прошептал он.
— Арди, — она прижимала его голову и слезы, падающие из её глаз, жидким огнем обжигали его лицо. — Арди… мой милый, милый Арди. Наконец-то…
Так они и стояли, обнявшись, не обращая внимания на окружающий мир. А затем, кашляя, на порог вышел старик в тяжелой шубе. Он опирался на резной посох, его сгорбленная спина тяжело поднималась в такт столь же тяжелому дыханию, сухие руки дрожали, но взгляд вертикальных зрачков был все таким же строгим и ясным.
Шайи улыбнулась, отстранилась от старшего сына и представила того дедушке.
Арди же, встретившись взглядом со старым охотником, не сделал ни шагу.
— Здравствуй, внук, — внезапно произнес дедушка на языке Атта’нха, но сделал это так, что…
Мальчик сперва прыснул, затем не выдержал и засмеялся. Легко, заливисто пусть и чуть плача.
— Здравствуй, дед, — ответил он и теперь уже карканьем ворона, заменявшим смех, разразился и дедушка.
А затем они крепко обнялись. Молча. Ничего не говоря. Им и не надо было. Последние из своего племени, они все уже друг другу сказали. Куда больше, чем были способны слова людей.
Дедушка отстранился и хлопнул Арди по плечам.
— Я горд тобой, внук. Очень горд.
— Спасибо, дедушка, — затем повернулся и посмотрел на Келли. Он вспомнил его. Это был тот мужчина, что шесть циклов тому назад поднимался к ним на гору и искал его отца. Шериф. Только теперь он выглядел старше, а еще явно хромал на правую ногу и связано это было вовсе не с их небольшой потасовкой. — Что здесь делает этот человек? И почему Эрти назвал его отцом?
Дедушка вздохнул и повернулся к Шайи.
— Вам надо о многим поговорить с Арди, — произнес он на языке людей.
— Я…
— А может вам сперва надо поговорить со мной? — перебил Келли и Арди зашипел. Да кем возомнил себя этот… мужчина, чтобы перебивать его мать?! — Проклятье, — рука Келли дернулась к револьверу (так называлась эта палка, вспомнил Арди), но застыла. Келли, все еще прикрывая детеныша, повернулся в сторону: — Шайи, милая, может ты объяснишь, что здесь происходит?
Милая?
Арди, низко зарычав, уже снова было прыгнул на Келли, но путь ему перегородил посох дедушки. Охотник посмотрел на старика и тот молча покачал головой.
Шайи же, подойдя к Арди (великие духи, только сейчас Арди понял, что она была ниже его!) обняла его за пояс.
— Это Арди, — ответила она. — сын Гектора. Мой сын. Брат Эрти и Кены.
Кена? Что за Кена? Спящие Духи, да что здесь вообще происходит?!
—
— Отличный вопрос, Эрта…
— Замолчи, глупый человек! — выкрикнул Арди. — Тебя же могут услышать! Что ты творишь?!
— Проклятье! — воскликнул Келли. — Вечные Ангелы, я нихрена не понимаю, что говорит этот звереныш!
— Следи за языком, человек, — прокашлялся Дедушка. — его зовут Арди — тебе это уже сказали. И он не хочет, чтобы ты произносил вслух полное имя его брата.
— Брата… — повторил Келли и, спрятав лицо в ладони, что-то пробурчал, после чего выпрямился. — У вас же с Гектором был всего один сын, Шайи. Так ты мне сказала.
Шайи и Дедушка переглянулись, а Арди, заметив, как синеют губы его матери, скинул с себя шкуры и укрыл ими маму. И, видимо, сделал он это весьма опрометчиво. Келли вновь рванулся к револьверу, а глаза Шайи наполнились слезами.
— Ох Арди, — произнесла она, проводя пальцами по следам, оставшимся после охоты и уроков Эргара. — Я никогда не понимала откуда у Гектора столько шрамов…
— Срань Светлоликого… — прошептал Келли.
Арди недоуменно нахмурился. Ну да — у него имелось несколько отметин, которые напоминали ему либо о наставлениях Учителя, либо о проигрышах в играх. Ну и чего. Вон, даже у детенышей рысей, не разменявших и пяти сезонов, их намного больше. Тем более они все равно заживут. Все отметины, что он носил, лишь с последних двух циклов. Остальные уже давно сошли.
— Они заживут, родная, — словно озвучил его мысли Дедушка. Лишь он один смотрел на грудь Арди, где красовался синий символ, оставленный клыком Эргара. Будто… будто только он мог его видеть. — Не пройдет и пары лет, как шрамы сойдут. Гектор… он носил другие… Может пойдем в дом? Кена осталась одна и не думаю, что, когда она проснется, то сильно обрадуется отсутствию матери, еды и мокрым пеленкам.
— При всем уважении, старик, — довольно резко произнес Келли. Его густые брови сдвинулись над серыми глазами и Арди заметил длинный, широкий шрам от правого уха и до самого подбородка. Кажется, шесть лет назад такого не было. — Но это мой дом. Ияздесь буду решать кто, что и когда делает. А теперь, Шайи, будь добра рассказать кто этот зве… ребенок и почему он пытался меня задушить.
— Я не есть ребенок, — произнес Арди. — Ты был нападать брат. Я защищать. Теперь забирать их с собой. Наш дом. Гора. Пока, глупый человек.
И парнишка потянул за собой Шайи, но та не шелохнулась.
— Нападать брат, — повторил Келли, а потом вскинулся. — Вот что ты подумал? Что я могу причинить боль Эрта… Эрти? Ты там совсем одичал на своей горе, сын Гектора? Мы играли, дикарь! И-г-р-а-л-и. Понимаешь меня?
Эрти за спиной Келли, не сводя глаз с Арди, утвердительно закивал головой. Арди склонил голову на бок и посмотрел на них обоих. На детеныше не было ни следа от рук или кулаков Келли, да и на самом «глупом человеке» только те отметины, что оставил сам Арди. И лишь запыхавшееся лицо Эрти и чуть дрожащие руки, явно свидетельствовали, кроме испуга, о том, что того… щекотали. Причем не очень сильно и долго.