Математическая хронология библейских событий

Фоменко Анатолий Тимофеевич

В частности, период так называемых «праболгарских ханов» 145—581 годов н. э. является наиболее далеко отброшенным в прошлое дубликатом османо-атаманской болгарской эпохи 1280—1700 годов н. э. При этом хан Батый, например, тоже был выброшен со своего хронологического места и отодвинут (вместе со всей своей эпохой) в седьмой век н. э., то есть примерно на 600—700 лет в прошлое.

Другой «тёмный период» болгарской истории – эпоха «византийского владычества» 1018—1186 годов также, вероятно, является в значительной степени фантомным отражением османско-атаманской эпохи в Болгарии.

А когда начались бессмысленные войны между Романовской Россией и Турцией-Византией, Болгария превратилась в один из театров военных действий. Придуманный миф о якобы царившем в Болгарии с XIII

века «мрачном турецком иге» был по-видимому использован европейской и романовской дипломатией XVIII—XIX веков с целью окончательно расколоть Турцию-Византию на мусульманскую и православную части.

Грубо говоря, поссорили мусульманское население Турции-Византии с православным.

Много интересного открывается сегодня при взгляде на болгарскую историю с точки зрения новой хронологии. Например, мы с удивлением обнаружили, что старые болгарские тексты, например, тот же «Именник Болгарских Ханов» написаны в действительности в точности тем же языком, что и Старо-Русские тексты (не путать с церковно-славянским!). Они практически неотличимы ни по языку, ни по по форме букв! Если не сказать заранее, что это за текст – старый болгарский, или старый русский, то вы вряд ли догадаетесь о его принадлежности. Мы легко читали эти тексты, пользуясь нашим знанием старо-русского языка. А вот более поздние болгарские тексты (а тем более современные) мы понимаем уже с трудом. Непривычные окончания, непривычное употребление предлогов, отдельные незнакомые слова и т. п.

И это понятно. Болгарский язык, начавшись со старо-русского примерно в XIV—XV веках, со временем отошёл от него и стал развиваться более или менее самостоятельно. Далеко он не ушёл, однако уже появились заметные отличия. Это показывает, что в Болгарии XIV—XV веков был по-видимому распространён просто старо-русский язык. Он же – старо-болгарский или старый язык «жителей Волги». Как язык Руси-Орды. Более того, оказывается, он практически без изменения был распространён в Болгарии вплоть до девятнадцатого века. А в XVIII—XIX веках провели специальную реформу языка. Слегка изменили грамматику и в результате новый болгарский язык стал заметно отличаться от русского. Хотя эти языки до сих пор очень близки, но их полное тождество исчезло.

Наша гипотеза: вплоть до XVIII века В России и Болгарии говорили на одном и том же языке. Вплоть до мелких его особенностей. Затем, это тождество Русского и Болгарского языков было намеренно уничтожено. Болгар научили (заставили?) говорить несколько по-другому. Для чего это было сделано? По-видимому чтобы провести «языковую» границу между болгарами и русскими. Ведь сам по себе уже тот факт, что вплоть до XVIII—XIX веков в Болгарии и на Руси был практически один и тот же язык, – явно противоречил скалигеровской истории. Которая утверждала, будто болгары и русские уже много сотен лет жили как разные народы. Но тогда как же им удавалось так долго сохранять практически одинаковый язык? Ведь живя порознь, болгары и русские должны были бы довольно быстро заговорить существенно по-разному. Уже одно это способно вызвать глубокие сомнения в справедливости скалигеровско-романовской версии истории Балкан.

Поэтому мы и выдвигаем гипотезу, что реформа болгарского языка (в эпоху XVIII—XIX веков) была проведена сознательно, чтобы по возможности скрыть это яркое противоречие в скалигеровско-романовской истории Балкан.

В нашей реконструкции-гипотезе объяснение всему этому очень простое. Болгары, прийдя на Балканы в составе османских-атаманских войск Орды в XV веке, были в основном русскими. И говорили естественно по старо-русски. И до cемнадцатого века связи Балкан с Русью оставались очень тесными. Поэтому язык долго оставался практически одним и тем же. Что мы и наблюдаем, кстати, для весьма отдалённых друг от друга частей России.

Конечно,

для других областей Великой-«Монгольской» Империи, которые оказались более изолированными от Руси-Орды, ситуация могла быть иной. В этой связи отметим следующее. Вероятно, язык медленнее всего меняется на родине языка. Здесь-большое однородное население, язык эволюционирует медленно. А вот отдельная языковая группа, оказавшаяся вдали от родины (например, атаманское войско), попадает в чуждую лингвистическую среду. И естественно, её родной язык начинает эволюцинировать существенно быстрее под влиянием иноязычного окружения. Вероятно нечто подобное произошло с ордынскими войсками, пришедшими в XIV—XV веках в Египет, отдалённые области Западной Европы, в Китай и т. д.

Вернёмся ещё раз к взаимоотношению старо-русского и старо-болгарского языков. Мы уже сказали, что, – насколько можно судить по доступным нам документам, – старо-болгарский язык по-видимому практически совпадает со старо-русским языком периода XVI—XVII веков н. э. Во избежание недоразумений поясним, что мы говорим здесь именно о Старо-Русском, а отнюдь не о церковно-славянском языке. Который значительно отличается от старо-русского и является, по-видимому, мёртвым литературным языком, предназначенным лишь для перевода Священного Писания. Считается, что болгарские (или македонские) просветители Кирилл и Мефодий создали церковно-славянскую письменность именно для перевода священных текстов с греческого на славянский. Но из этого не следует, что болгары реально говорили на церковно-славянском языке, и что старо-болгарский язык – это церковно-славянский. Как сегодня считается.

И действительно, читая старо-болгарские тексты, например, «Именники Болгарских Ханов» [96], фрагменты старо-болгарских текстов, приведённые в книге [190], с. 436—437 и т. д., мы ясно видим, что язык этот – не Церковно-Славянский, а Старо-Русский. Вот, например, текст старо-болгарской добавки к Летописи Константина Манассии: «Ей царю всеми царствуяй, сицеваго приемшу светла и светоносна царе, великаго владыку и изряднаго победоносца, корене съща Иоана преизящнаго царе влъгаром Асене» [190], с. 436. Русский читатель, хоть слегка знакомый с русскими текстами XVII и даже начала XVIII века, без труда прочтёт этот старо-болгарский текст как русский текст. И всё поймёт.

См рис. 7.3. Кстати, болгары названы здесь «волгарами».

А вот современный болгарский перевод этого старо-болгарского текста. «Царю, царствуващ над всички, като има такъв светъл и светоносен цар, великия владетел и изряден победоносец, от корена на преизящния Иван Асен, царя на българите» [190], с. 436. Видно, что этот текст уже дальше от русского (даже современного), чем старо-болгарский. В качестве примера сравним старо-болгарское выражение «царе влъгаром», то есть «царя болгарам», с его современным болгарским переводом: «царя на българите». Добавлен предлог «на» и усилительная частица «те» в конце слова.

Кстати, если из современного болгарского языка убрать большинство предлогов «на» и усилительных частец «те», «та», «то», «от» в конце слов, то он сразу приблизится в русскому. Например, современная болгарская фраза «Издателство на Българската Академия на Науките» (на титуле книги [190]) после такой незамысловатой операции превратится в следующую: «Издателство Болгарска Академия Науки». Чем она отличается от русской фразы?

Конечно, в русском языке усилительная частица «то» (а в простонародье также и «от») тоже присутствует. Но мы ею пользуемся редко. А если бы приставляли её почти к каждому слову, то наш язык стал бы ближе к болгарскому. Насколько нам известно, реформа старо-болгарского языка (практически совпадавшего со старо-русским), которая привела к указанным различиям, была проведена не так уж давно – в эпоху XVIII—XIX веков. Только после этого и заговорили русские и болгары на чуть разных языках.