Материалы Сета. Часть 2

Робертс Джейн

После выхода моей первой книги по экстрасенсорике многие писали мне, чтобы рассказать о своем столкновении с телепатией, ясновидением, предвидением или проекцией. Некоторые рассказывали вещи, которые скрывали даже от близких родственников. Они знали, что такого быть не должно, и боялись, что эти случаи вызовут сомнение в их собственной психической или эмоциональной стабильности.

В каком-то смысле, я была не лучше: я постоянно сомневалась в себе и собственных ощущениях и все еще так поступаю. Но, по крайней мере, я не позволяю устаревшим теориям диктовать мне, какую часть своей жизни я могу принять как реальность, а какую должна игнорировать. Однако, если бы на меня не влияли такие идеи, я бы приняла свои первые опыты более спокойно и тщательно

их исследовала. В начале же каждый новый эксперимент пугал меня не меньше, чем интересовал.

Мой опыт доказал мне, что мы действительно многомерные личности — вы, я и все остальные. Я думаю, что сознание собирается подобно атомам и молекулам; что есть куски сознания, как есть куски материи; и что мы часть этих кусков, знаем мы об этом или нет. У нас мало информации о собственной психологии и еще меньше — о природе сознания. Чтобы узнать больше, мы должны быть готовы исследовать собственное сознание. Я верю, что в процессе мы сможем лучше ощутить и понять свою индивидуальность, уникальность и личность. Держась в рамках физически ориентированного восприятия эго, мы закрываем себя от ответов на внутренние вопросы, которые могут помочь нам более разумно жить свою физическую жизнь.

Я занимаюсь подобным исследованием. Я считаю свои экстрасенсорные ощущения, сеансы с Сетом и мои отношения с ним «обучающим приключением». Я уверена, что Материалы Сета содержат подсказки и информацию о природе реальности, которая нам необходима. Его теории раскрывают суть личности и побуждают нас принять «я», которое и наука, и религия отрицают.

Помимо всего прочего, я уверена, что Сет — источник моих откровений. Под откровениями я понимаю знания, которые открываются при помощи интуиции, а не посредством разума. Мне кажется, что «озарения» в определенной степени доступны каждому. Я думаю, что знание-откровение сначала приходит через интуицию, сны, догадки, а затем интеллект использует полученную информацию. Важно и то, и другое.

Что касается вопроса, кто или что есть Сет, данное им определение — «энергетическая сущность личности» — кажется наиболее подходящим. Я не верю, что он — часть моего подсознания, как полагают психологи, или вторичная личность. Я считаю, что мы обладаем сверхсознанием, которое настолько же «выше» обычного «я», насколько подсознание «ниже» его. Хотя Сет уверяет, что на самом деле у «я» нет уровней, просто это деление упрощает объяснения. Экстрасенсорные способности я отношу к сверхсознанию и считаю, что у него есть доступ к информации о природе реальности, которая недоступна эго-частям личности. Может быть, Сет — психологическая персонификация сверхсознательного расширения моего «я».

Если так, то насколько он самостоятелен? На этот вопрос нелегко ответить. Конечно, он не является частью структуры моей личности, которую я знаю. Я не верю, что его присутствие можно обнаружить любой психологической проверкой моей собственной личности.

Возникает также вопрос относительно пола Сета. Лично мне интуитивные части большинства личностей кажутся скорее женскими, чем мужскими. Если Сет — просто мое высшее интуитивное «я», можно было бы ожидать, что он окажется женщиной или псевдомужчиной, образ которого часто создают писательницы-женщины. Мужчины обычно считают подобных персонажей излишне романтическими. Хотя Сет не является мужчиной «явно», в его действиях и речи скорее виден мужчина, а не женщина. Мужчинам он нравится. Хотя он учитель, но не обычный «духовный наставник». Он — просто он, что в итоге может служить доказательством его независимого существования.

Его воздействие на других проявляется мгновенно. Очевидно, он обладает ощутимым влиянием. Он реагирует на окружающих и устанавливает контакт с людьми из различных слоев намного лучше, чем я. Однако, как видно по выдержкам из сеансов, он подчеркивает, что известные нам качества — только часть его личности, которую он считает наиболее полезной для общения с нами и для передачи информации.

Как-то

Роб спросил Сета, всегда ли он будет доступен для сеансов, и ответ Сета показывает, что у нас явно были не простые отношения. Я доверяю ответам, которые мы получаем, и думаю, что это — честное описание очень сложной психологической связи.

«Что касается моей доступности на сеансах — вы способны, на оговоренных нами условиях и с моей помощью, обращаться к элементам моей сущности, с которой вы знакомы. Это своего рода четырехмерное письмо, или общение, в котором, простите мне такие слова, средство — это послание.

В каком-то смысле Рубурт становится живой телеграммой. Когда вы посылаете письмо, то просто отправляете слова. Я же отправляю часть себя. Моей сущности целиком не обязательно участвовать в процессе все время. Другими словами, мне не нужно полностью фокусироваться на вашем измерении. Психологический мост, о котором я говорил, хорошо нам служит, а он существует как со стороны Рубурта, так и с моей.

Таким образом, в назначенное время вам доступна часть моей реальности, а мост открыт всегда. С его помощью Рубурт может обращаться ко мне и в другое время. С его помощью я могу общаться с вами. Это не означает, что контакт будет обязательно установлен — вы можете „отменить встречу“.

Можно сказать, что существуют два края моста, как будто он разводной, и они должны сойтись [ранее Сет объяснял, что этот „психологический мост“ создан нами обоими]. Когда вы хотите связаться со мной не в назначенное время, я могу быть или не быть доступен. Однако я почувствую вашу эмоциональную потребность. Если она будет очень сильной, то я, естественно, отвечу — как и вы не проигнорируете просьбу друга. Однако я не доступен в любое время — как и вы».

Мы с Робом чувствовали, что некоторые сеансы кажутся более «полными», чем другие, и из дальнейших объяснений Сета стало понятно, почему.

«Я являюсь частью послания, которое приношу вам. Иногда я „здесь“ более полно, чем на других сеансах. Это часто связано с неконтролируемыми обстоятельствами: электромагнитными волнами, психологическим настроем. Можно сказать, что это атмосферные условия, в которых я путешествую.

Как я вам говорил, в определенной степени здесь задействуется проекция, как с моей стороны, так и со стороны Рубурта. Твое [Роба] присутствие тоже важно, независимо от того, есть ты на сеансе или нет... Например, когда вы смотрите по телевизору, допустим, учебную программу, вы видите учителя, который говорит. Он может говорить или не говорить в данный конкретный момент — может быть, это запись. Но учитель существует, не важно — говорит он сейчас или нет, и его слова истинны. Рубурта можно сравнить с моим телеэкраном... Не важно, говорю ли я через него сейчас... или это происходило прошлой ночью во сне, а сейчас как бы проигрывается запись.

Снова повторю: в протяженном настоящем средство — это послание, — Сет улыбнулся, — и когда приходит время передачи, я присутствую в вашем настоящем, независимо от того, нахожусь ли я в том, что для вас будет моим настоящим... Я могу заранее подготовить запись, когда Рубурт этого не осознает. Это не означает, что такой сеанс менее реален».

Потом Сет сказал, что я согласилась с этим способом, и что наша работа зачастую идет, когда я сплю или занята чем-то другим. «Это не означает, что я использую Рубурта как марионетку, а его рот — как кассетный магнитофон; что вы всегда слушаете именно записи, или что эмоционально я не всегда присутствую на сеансах. Это означает просто, что такое многомерное общение всегда включает больше, чем вам кажется.