Материнская любовь

Рябикина Любовь

Синие глаза вопросительно уставились на Кольцову. История сильно заинтересовала женщину. Майя кивнула:

— Хочу!

Девушка вскочила на диван и стащила картину со стены. Отогнув левый угол картонки-накладки, вытащила большую фотографию красивой темноглазой женщины с пышными волосами и грустной улыбкой. Протянула портрет Майе:

— Мама очень красивая была и спокойная. Правда, последнее время перед самой своей смертью, они часто ссорились с отцом. Она хотела уйти от него и забрать меня, говорила что-то о другом человеке, но не успела…

Кольцова

посмотрела на обратную сторону фотографии. Там было написано: «Моей любимой дочери от мамы. Помни обо мне лишь хорошее». Задумчиво сказала:

— Действительно, очень красивая женщина…

Лена с горячностью воскликнула:

— Мало этого: год назад я случайно обнаружила в нашей квартире тайник. Только вскрыть его не могу. Папа из него деньги доставал для этого «Лысого»! Убеждена, что там хранятся многие отцовские тайны. Вот бы посмотреть! Наверное и тайна маминой смерти находится там. Как же я ненавижу этот дом! Пойдем, я покажу тебе отцовский сейф!

Она схватила Майю за руку и нетерпеливо потянула за собой. В коридорчике перед кухней девушка опустилась на колени и нажала на третий декоративный гвоздь на плинтусе. Полированная стенка ушла в сторону, а за ней показалась серебристо-серая дверца без ручки и с выемкой для ключа. Кольцова дотронулась до холодного металла. Покачала головой со слабой улыбкой:

— Н-да! Николай Степанович весьма не осторожен.

Лена посмотрела на нее и вдруг спросила:

— А ваш сын, он не мог бы его вскрыть?

Майя растерялась:

— Честно сказать, я не знаю. Хочешь, я тебя с Ярославом познакомлю?

Девушка с горячностью ухватилась за идею и сразу же сникла:

— Хотелось бы, да отец мне никуда не разрешает ездить. Не могу даже подружек в квартиру пригласить. Все под запретом…

Кольцова немного подумала:

— А если под видом занятий со мной? Ты машину водишь?

Лена кивнула:

— Вожу. У меня своя «Ауди».

Майя встала с пола и улыбнулась ей, направляясь в гостиную:

— Вот и прекрасно! Ставь панель на место. Сейчас я позвоню твоему отцу и попробую его уговорить отпускать тебя на занятия ко мне на дачу…

Девушка торопливо выполнила ее просьбу и бегом кинулась следом. Вместе забрались с ногами на диван. Кольцова набрала номер мобильного телефона полковника и когда тот ответил, сразу принялась за дело. Лена притихла рядом, приникнув ухом к мобильному с другой стороны и ловя каждое слово. Бывшая модель уверенно и мягко заговорила:

— Здравствуйте, Николай Степанович! Это Кольцова вас беспокоит. У меня есть просьба: не могли бы вы отпускать с завтрашнего дня Лену на занятия ко мне на дачу? Видите ли, совмещать уроки с моей непосредственной работой слишком проблематично. Сейчас весна и я хочу, наконец-то, заняться садом и землей. К тому же переводы тоже требуют времени… — Она немного помолчала, но так и не дождалась слов возражения от полковника. Продолжила: — Лена подает большие надежды и не ошибусь, если скажу, со временем она станет известной моделью. К тому же, она у вас слишком закомплексована

и неплохо бы разрешать девушке расслабляться в кругу своих подружек. Давать ей больше свободы. Это я вам, как специалист, говорю…

Чекулаев помолчал, а потом в трубке раздалось:

— Я не против. Пусть ездит к вам. А насчет подружек… Подумаю…

Майя поблагодарила полковника. Вежливо попрощалась и отключила мобильник, глядя на замершую рядом девушку:

— Твой отец согласен. Ты же слышала…

Лена недоверчиво и как-то неуверенно улыбнулась:

— Вы сумели уговорить его так быстро? Ушам своим не верю! Как вам это удалось? Мне приходится неделями уговаривать его отпустить на школьную вечеринку…

Кольцова лукаво прищурилась:

— Женщине надо уметь пользоваться своим обаянием. Ты со временем тоже научишься… — Взяла сумочку с дивана и вытащила карту: — Я захватила из машины карту. Объясню, как ехать ко мне на дачу…

Показала маршрут, рассказывая подробно о местности. На всякий случай прочертила его толстым маркером и протянула схему девушке. Ласково поцеловала Лену на прощание:

— Что ж, я поехала домой. Завтра в десять жду тебя…

Кольцова загнала машину в гараж и крикнула в сторону мастерской:

— Ярик, у меня есть новости!

Воронов выглянул из двери:

— Иди сюда! Теперь можно…

Майя вошла в мастерскую и остолбенела: на табурете, слепленная из глины, стояла ее уменьшенная копия. Женщина сразу узнала себя и вспомнила ту фотографию, по которой сын лепил ее. Даже колонна, возле которой ее тогда снимал фотограф, стояла за спиной. Композиция оказалась уже обожженной и покрытой глазурью.

Ярослав стоял рядом в длинном фартуке и улыбался. Кольцова мгновенно забыла, что хотела сказать. Села на грязную скамейку, не заметив глиняных разводов и расплакалась:

— Впервые я чувствую себя не моделью и куклой, а настоящей матерью… Ты слепил меня! Это самый большой подарок, что мне дала жизнь…

Он подошел. Присел рядом на корточки. Взял обе ее руки в свои, заглядывая в глаза:

— Мама, не плачь. Если бы я знал, что это тебя расстроит, я бы не стал лепить.

Она прижала к груди его голову. Судорожно всхлипнув, принялась осыпать ее поцелуями:

— Родной мой, да я ведь просто радуюсь!

Еще немного посидев в мастерской, они вместе поднялись в кухню. Причем Ярослав, по просьбе Майи, внес глиняную скульптуру в гостиную и поставил ее на столик у телевизора.

Пройдя на кухню, Кольцова мигом поняла, что сын еще не обедал. Ярослав отправился в ванную, а она, вытащив из холодильника две кастрюльки и лоток с азу, принялась разогревать еду. В животе противно заурчало. Стояла у плиты и перемешивала по очереди первое и второе. Когда Воронов появился в кухне, сообщила:

— Завтра у нас будет гость. Лена Чекулаева.

Ярослав вздрогнул:

— Это же дочь контрразведчика и моего бывшего начальника…

Кольцова улыбнулась, решив наконец-то открыть сыну правду: