Материнская любовь
Шрифт:
Кольцова познакомила Ярослава со старым художником:
— Знакомьтесь, Иван Гаврилович, это и есть мой Ярик! Мой взрослый ребенок…
Художник улыбнулся, разглядывая парня:
— Ну-ну… Это хорошо, что ты родственниками обзаводишься! А с самой что произошло?
Майя слабо улыбнулась и отмахнулась:
— Это чуть позже расскажу… — Взглянув на Лену Чекулаеву, попросила: — Леночка, нам надо поговорить…
Девушка взглянула на Ярослава. Затем на Майю и шагнула к небольшой комнатке в углу, где спала эти ночи…
Старик
— Вот ведь какая странность! Майечка себе взрослого сына нашла, а она мне, как дочь. Выходит, ты мне внук? На фотографии-то у тебя в глазах тоска стоит, а сейчас я ее не вижу.
Ярослав, не долго думая, обнял художника и ответил:
— Выходит, внук! Какая же может быть тоска, если я маму нашел? Я чувствую себя нужным ей.
Меркулов обнял его в ответ, похлопывая по широким плечам. Отстранился и пристально поглядел в глаза:
— А Леночка невеста твоя, как я слышал. Замечательная девушка. Вы красивая пара. Хочешь, покажу ее портреты?
Парень кивнул, в душе радуясь, что художник не стал расспрашивать его о Майе:
— Интересно. Это вы ее рисовали?
Иван Гаврилович направился к огромному столу в углу мастерской:
— И я, и ученики мои…
Художник вытащил из-под груды картона на столе несколько портретов и протянул их Воронову. На него взглянула грустная Аленушка из сказки, прижавшаяся к березке. На другом рисунке Лена смеялась, волнистые волосы закрывали плечи и грудь. С третьего на него гордо взглянула боярская дочь в высоком кокошнике. Ярослав перебирал рисунки молча, искренне восхищаясь мастерством художников. Закончив просмотр, обернулся к Меркулову:
— Иван Гаврилович, это просто великолепно! Я видел портрет мамы, когда она была девочкой. Это надо же вам так рисовать!
Старик улыбнулся, слегка похлопав его по плечу:
— Леночка мне очень нравится. Не обижай ее.
В мастерскую вошли заплаканная Лена и Майя, обнимающая девушку за плечи здоровой рукой. Лена бросилась к Ярославу на шею и зарыдала в голос:
— Господи! Какой же он подлец! Убить моих родителей, присвоить их жизнь… Мамочка, он точно убил ее! Ярик, я не желаю видеть и хоронить его! Не желаю!
Воронов прижал ее к себе и отвел в угол, чтобы успокоить. Майя вполголоса рассказывала старому художнику то, что произошло за этот неполный месяц. Заранее взяв слово, что он никому и ничего не расскажет. Меркулов тяжело вздыхал и покачивал головой, поглядывая временами в сторону обнявшейся пары. Когда женщина закончила рассказ, он тихо произнес:
— Вот смотри, Майечка, как жизнь-то распорядилась. Вроде с плохого все началось, да только и ты теперь не одна, да и другим людям помогла. Дай Бог тебе здоровья, дочка!
Втроем они кое-как успокоили расстроеную девушку. Лена спохватилась:
— У меня же практически ничего нет из одежды. Даже на экзамен завтра не в чем пойти. И денег нет…
Ярослав
— Не могли бы вы сказать, квартира Чекулаева опечатана или нет? Со мной рядом сейчас стоит девушка, которая долгое время считала его своим отцом. Квартира принадлежит ей по праву, я так считаю. Нам надо забрать кое-какие носильные вещи.
Сергей Наумович быстро все понял:
— Квартира опечатана, но я сейчас позвоню и вас пропустят. Через неделю мы все снимем и дочь Чекулаева может по-прежнему жить в квартире. Квартира принадлежит ей, тут ты прав. Что-то еще?
Воронов снизив голос, заговорил:
— Тут вот какое дело… Лена не хочет видеть и хоронить Чекулаева. Все же он убил ее родителей…
Коростелев коротко ответил:
— Этого от нее никто не требует. Мы все понимаем. — Спросил: — Как здоровье у Майи Аркадьевны? Может ее в наш госпиталь положить? Все же стресс и прочее. Отдельную палату обеспечу…
Воронов быстро подошел и передал трубку Майе со словами:
— Поговори сама. Тут тебе госпиталь предлагают…
Она удивленно взглянула на сына. Ответила в трубку:
— Кольцова… Здравствуйте, Сергей Наумович… — Немного послушав, решительно заговорила: — Со мной все в порядке. Спасибо большое за предложение, но я лучше дома… Да… Да… Дома и стены помогают… И вам тоже…
Закончив разговор, рассмеялась растерянно:
— Только госпиталя мне и не хватает!
В мастерскую начали заходить ученики Меркулова. Лена собрала немногочисленные вещи, захваченные с собой и расцеловада старика:
— Иван Гаврилович, спасибо вам большое, что приютили. Я вам так благодарна…
Меркулов грустно улыбнулся:
— Да мне в радость было огбщаться с тобой, девочка! Заглядывай, не забывай старика…
Девушка кивнула:
— Мы с Ярославом за машиной завтра, сразу после моего экзамена, заедем…
Попрощавшись со старым художником, втроем поехали к Гуляеву в больницу. Ярослав видел, что Майя не находит места от беспокойства. Мало того, телефон Рязановского не отвечал, хотя она звонила каждые пятнадцать минут. По дороге еще немного задержались. Заехали в гастроном, накупив соков и фруктов для раненого…
Ярослав вел машину. Майя и Лена сидели и болтали на заднем сиденье. Когда они на мгновение умолкли, парень спросил, не отрывая взгляда от дороги:
— Лен, ты замуж за меня пойдешь?
Девушка растерянно поглядела на его напряженный затылок, затем на улыбнувшуюся Майю и попросила:
— Я согласна. Только давай поженимся после того, как школу закончу и поступлю в школу моделей. Ладно?
Воронов согласился, пожав плечами:
— А раньше все равно не получится. Еще подготовиться надо и заявление подать в ЗАГС. Верно, мам?