Матрешка в перьях

Донцова Дарья

Я не успела ответить, раздался щелчок, и в кухне погас свет.

– Ну вот! – подпрыгнула Роза Леопольдовна. – Неприятности ходят косяком. Боня описался, моча замкнула провода, придется еще за них платить. Очень вас прошу…

Но мне не удалось услышать просьбу няни. Боня неожиданно взвизгнул, и в ту же секунду вытяжка с грохотом упала на плиту, развалившись на несколько частей, а из отверстия, образовавшегося на ее месте в потолке, хлынула вода.

– Мама! – завизжала Роза Леопольдовна и отпрыгнула к двери.

Я же, наоборот, кинулась к

руинам вытяжки, выхватила из них дрожащего Боню, который чудесным образом избавился от цементного панциря (только на спинке песика осталась пара засохших кусочков), бросилась в коридор, но поскользнулась в образовавшейся на полу луже и шлепнулась. Боня вывернулся из моих рук, предпринял попытку удрать, но запутался передними лапами в свисавшей со стола скатерти. Кружевная ткань сползла на меня, а вместе с ней на мою голову свалились сахарница и вазочка с печеньем.

– Ой-ой-ой! – заголосила Жанна, заглядывая в кухню. – Что тут произошло?

– Некогда объяснять. Отнесу крысу в мусорник… – живо среагировала Краузе и испарилась, утаскивая ошалевшего Боню.

Златова достала из кармана телефон, положила его на стол, открыла шкафчик под мойкой и начала в нем рыться. Мобильный издал бравурную мелодию.

– Будь добра, ответь на вызов, у меня руки мокрые, – попросила Жанна. – Спроси, кто это, и скажи, что через полчасика я перезвоню.

Я встала и взяла трубку в забавном розовом чехле в виде конфеты.

В ухо ворвался грубый мужской голос:

– Гони мои деньги!

– Кто это?

– Не прикидывайся! Отдавай бабло!

– Извините…

– Хорош из себя дуру корчить, грины отслюнивай! Я не виноват, что его убили. Приехал, а мужик уже лежит. Не заплатишь, я уговор выполню. Тебя перееду! Усекла? Ты чего обещала, а? Собью парня машиной, мне три куска. А че я получил? Короче, сегодня в девять. Иначе ты меня на всю жизнь запомнишь!

Далее понеслась матерная брань, затем абонент отключился.

– Что здесь произошло? – удивилась соседка. – Почему повсюду лужи?

– Тебе звонил какой-то хам, – пробормотала я, – требовал деньги, говорил про какого-то парня, которого следовало машиной переехать.

Златова нахмурилась.

– Ерунда, ошиблись номером. Связь отвратительно работает, вечно посторонние звонят.

И тут, словно в подтверждение ее слов, трубка вновь ожила. Жанна схватила ее и вышла из кухни.

Я подождала пару секунд, затем на цыпочках двинулась следом. Длинный коридор оказался пуст, я осторожно шла по нему и услышала из-за двустворчатой двери громкое сопрано Златовой:

– Хорош меня пугать! Да, да, да. Сам идиот! Опоздал хрен знает на сколько. Ха! Еще чего! В другой раз прикатывай вовремя. Шиш тебе, а не бабло. Нет, договор не выполнен. И что? Ты должен был изобразить наезд на Вениамина. Дело не сделано – денег нет. Рада, что мы друг друга поняли. Еще раз позвонишь… без башки останешься. Усек, зайка? Более я с тобой дел не имею. Оревуар, кретино!

Я не успела отскочить от двери, она распахнулась, на пороге появилась Жанна. Увидев

меня, она стиснула губы, потом спросила:

– Ты чего тут делаешь?

– Подслушиваю, – ответила я.

Златова сдвинула брови.

– Хорошо, хоть не врешь.

– Солгала бы, да не сообразила, как это лучше сделать, – в тон ей заявила я. – Надеюсь, и ты сейчас не станешь фантазировать. Кто требует у тебя денег? Что означают твои слова «изобразить наезд на Вениамина»?

Златова молча направилась в кухню, я за ней.

– Можешь не отвечать, но я поняла: речь шла о Подольском. Вы с Еленой отвергли идею с выстрелом, решили инсценировать ДТП, так? Теперь ясно, по какой причине мой подопечный остановился посреди дороги и начал топтаться на месте – он ожидал машину.

– Какая теперь разница, кто чего хотел, – вздохнула Жанна. – Подольский погиб.

– Немедленно рассказывай о вашей задумке! – потребовала я.

Жанна включила кофемашину, но та не заработала. Я объяснила, что свет внезапно погас, Златова побежала в прихожую, включила пробки и вернулась.

– Елена не в курсе. Это была договоренность между мной и Вениамином. И не смотри на меня так. Полагаю, ты и сама не святая. Мне нужны деньги, нынешний год в финансовом плане выдался неудачный, заработка почти нет.

– Но ты устроила шикарный день рождения, – напомнила я.

Златова пошла к холодильнику.

– Я же коннектер, поэтому просто обязана демонстрировать окружающим, сколько значительных людей имею в друзьях, доказывать, что успешна. К бедному, никому не нужному человеку не подойдут с просьбой познакомить с влиятельным чиновником, а ко мне побегут. Ведь у меня на празднике пели-плясали министры, замминистры, подминистры, жены чиновников, любовницы губернаторов и прочие. Закатывать пышные вечеринки раз в три месяца – это моя работа, а не прихоть. И обычно после пьянки-гулянки возрастает поток заказчиков. Но в этом году прямо лажа какая-то, поэтому я обрадовалась, когда Подольский ко мне обратился. Елена ему первый раз конкретно отказала, назвала его идею с покушением бредом и выставила чудака за порог. Тогда этот фрукт соединился со мной, телефон-то мой в Интернете легко найти, и предложил: «Займитесь моей раскруткой. Заплачу сполна наличными, есть гениальный план». Я ему ответила: «Вы уже обращались в агентство. Если думаете, что я возьмусь за постановку спектакля с выстрелом в вас, то ошибаетесь». Знаешь, что он ответил?

Глава 27

– Полагаю, предложил очередной «креатив», – догадалась я. – На сей раз речь шла о наезде?

– Угадала, – хмыкнула Златова. – Занудил: «Я готов признать свою ошибку. Не продумал пиар-компанию с выстрелом. Сейчас план получше. Смысл такой: меня преследует фанат, возмущенный сюжетом романа «Нежность», пишет записки с угрозами. Я обращаюсь к частным детективам. Они все дураки, уволенные за пьянство сотрудники полиции, ничего в сыскном деле не смыслят, максимум, на что способны, это вести слежку за неверными женами…»