Матрица постапокалипсиса
Шрифт:
Сказав сам себе «от винта» Барон активировал лодку, поставил на автопилот и дав, через «пульт управления», команду крыше разъехаться, вылез наружу. Юган и Залепуха остались внутри. Последний, под предлогом того, что путешествие может на нем плохо сказаться, выцыганил себе бутылку виски и теперь довольный присосался к бутылке. Барон смотрел на это сквозь пальцы, при необходимости все дебаффы на ловкость, силу и бодрость, полученные как следствие отравления организма алкоголем, можно будет быстро снять с помощью фруктов, которые он предварительно закинул в найденную вместе с костюмом охотничью сумку. Так что пусть Залепуха пока расслабляется, главное не упустить тот
Двигались они не быстро, километров 50 час или, правильнее, 27 узлов в час. Автопилот сначала установил скорость выше, но Барон её снизил, иначе хрен чего на берегу заметишь. А именно оба берега интересовали его больше всего.
Первой, спустя минут 20 с начала путешествия, попалась бабка. Сидела она на противоположном поселку, заросшем лесом, берегу и толи пыталась что-то поймать, толи набирала воду. Бабка была такой старой, что даже странно было как она ещё двигается.
— Извини, бабка, — подмигнул ей Барон и махнул дробовиком. — Но ты мне и в хрен не впилась, вон какая старая. Какой с тебя прок?
Заметив лодку и наполовину вылезшего из неё бородатого мужика в камуфляже и ружьем, бабка резво вскочила, доказав своим примером, что не всё, что видишь является тем, что ты думаешь. От неожиданной бабкиной прыти Барон едва не вывалился из лодки, а бабка, показав неприличный жест, вернулась к прерванному занятию.
— Ну и бабки нынче пошли. — удивленно почесал Барон бороду и дал себе зарок никогда больше не делать поверхностных и преждевременных выводов.
Минут 15 спустя уже на «своём» берегу он заметил какого-то смуглого чернобородого мужика, похожего на араба, и дал команду лодке сменить курс, чтобы поближе рассмотреть «что это за фраер». Но мужик, заметив лодку, не стал дожидаться её приближения и ждать, толи у него спросят, как лучше проехать дальше, толи пришибут и отнимут все наличное шмотье. Подхватив свой мешок, он шустро взбежал по наклонному берегу вверх и скрылся в ближайшей рощице.
Экая досада, расстроился Барон, если так дело и дальше пойдет, то ни с кем познакомиться поближе им не удастся. Сбежавшего мужика Барон не осуждал, сочтя его шаг не столько трусостью, сколько разумной предосторожностью. Всегда и в любой ситуации вооруженный для безоружного — это фактическая власть, пусть даже и не освещенная законом. Поэтому во многих существовавших до эпохи постиндустриальных революций государствах обычным людям было запрещено хранить и носить короткоствольное огнестрельное оружие. От греха подальше. А то решит какой-нибудь чиновник согнать гражданина с его земли или из квартиры выселить, а тот возьми и начни стрелять в ответ. Беда будет. Огорчение.
Поэтому Барон мужика понимал, сам бы на его месте тоже, пожалуй, дал бы деру. Или не дал? Так или иначе, но для тусующегося по берегам народа нужно было придумать какой-нибудь опознавательный символ, явно и отчетливо дающий понять, что те, кто на лодке, вреда им не причинят. Что делать? Югана вытащить? Мысль! Мужик с ребенком внушает уважения больше, а опасений меньше. Нагнувшись, чтобы позвать мальчонку, Барон пропустил над головой фаербол. Лодка к этому моменту вернулась на прежний курс и теперь в прежнем режиме плыла по речному фарватеру.
Мигом забыв про Югана Барон выпрямился и начал удивленно крутить головой по сторонам, не понимая, что происходит. Следующий фаербол пролетел в сантиметре от головы, опалив бороду. Стреляли, или метали, с «лесного» берега. Сидящее на ветвистом дереве странное существо в лохмотьях, похожее на обезьяну, разразилось отвратительным хохотом и приготовилось
Опустошив магазин, Барон нырнул вниз и мысленно дал лодке команду выдать по максимуму. Судя по тому, что интерфейс не выдал сообщения о получении нового опыта, обезьяна он не убил. Времени, чтобы перезарядить магазин дробовика под летящими фаерболами, которые обезьян метал пусть и не с поразительной меткостью, но довольно прицельно, тоже не было. А потому единственная разумная стратегия в этой ситуации — рвать когти что есть сил. И лодка, быстро разогнавшись, стремительно рванула вперед, унося Барона и его людей от неведомого порождения Беспределья, обладающего магическими способностями.
Сама лодка или не интересовала обезьяна или же её стремительный старт сбил ему прицел, но попаданий фаерболов по корпусу не было. Из зоны обстрела они благополучно слиняли. Перезарядив дробовик, минут через 10 Барон осторожно высунул голову и огляделся. Вроде тихо. По обоим берегам никого. Вылезать, правда, он не стал. Решил подумать, как в такой ситуации лучше поступить.
По итогам раздумий пришел к выводу, что тусовать им с Юганом на обозрении всех после такого казуса не руки. Риск не оправдан. А ну как очередной обезьян окажется более метким, чем его предшественник и зарядит ему фаерболом прямо в башку. Снимет с него сразу все его единицы жизни и добро пожаловать на перезагрузку. Нет, такой судьбы он себе не желал. Поэтому распинав основательно захмелевшего Залепуху, велел вылезти на корму и начать петь песни. Какие? Да любые. Расчет был на то, что пьяного дурака, гарланящего хрен пойми что, испугаться будет сложно. Куда проще обоссаться от смеха.
Залепухе идея не то, чтобы понравилось, скорее было как-то похрен, но наружу он полез с радостью и со всей дури затянул:
Ой, мороз, мороз, не морозь меня, Не морозь меня, моего коня, Не морозь меня, моего коня.Песня Барону показалось незнакомой, по крайней мере, вслушиваясь в неё, никаких шевелений внутри он не чувствовал. Решив, что на старой Земле, это был хит каких-то пьяных застолий, поскольку летом, да на трезвую голову петь такое никому бы не пришло в голову, он переключился на голо-панель управления лодкой. Оказывается, там было много интересного, на что Барон первоначально не обратил внимание. Например, можно было включить режим «инвиза» и единственное, благодаря чему лодку можно будет тогда заметить, это кильватерный след на воде. Или опция «прозрачные стены», после активации которой у Барона создалось впечатление, что он мчится прямо по воде, сидя в рубке, а самой лодки как бы и нет. Такой вот «инвиз» наоборот.
Включать внешнюю невидимость Барон не стал. Представив себе мчащуюся над водой половину туловища Залепухи, орущего пьяным голосом непонятные песни, он даже слегка поежился. Зрелище не для слабонервных. Немудрено, что оба берега на всём их пути окажутся девственно чистыми. Без единого человека.
Лодка, снова сбросив скорость до 27 узлов, бодро двигалась по медленно, но постепенно сужающемуся руслу реки. Ещё несколько сот километров и они того гляди доплывут до истока. Что интересно ни одного притока они пока не наблюдали. Или возможно он был, но Барон его не увидел, занятый улепетыванием от обезьяна с фаерболами.