Маугли из Москвы
Шрифт:
— Так я же из леса! Разве я не говорил? Деревня наша, где я вырос была в глухом лесу.
— В Запретном?
— Не знаю. Запретный, не запретный, а эти Кротозавры у нас водились.
— Кротозавры… Звучит хорошо! Расскажи о своем племени! И о лесных животных!
Пришлось на ходу придумывать историю о жизни в небольшом поселении лесного племени, которые вели замкнутый образ жизни и оправдывать скудную информированность малым возрастом до того, как меня подобрали «добрые» контрабандисты.
— Очень похоже, что твое племя все же живет где-то на краю Запретного Леса. — Марух потеребил свою бороду заблестев глазами. — Точно! Я не я буду, если не уговорю Вашура отпустить тебя со мной! Хочешь в экспедицию в Запретный Лес?!
— Отпустят — поеду… Может поучимся сегодня немного,
«Профессор» не стал отказываться и посадив за стол принялся объяснять основы местного письма, которое оказалось не сильно сложным, только слегка запутанным, так как «буквы» обозначали целые слоги, из которых можно было складывать слова. Я не стал умничать и просто старательно запоминал, поразив профа в конце урока первым написанным самостоятельно словом из трех слогов. И это не было словом «Мама»…
Глава 9
Выше ноги! Руки шире! — Утренний гормон активности выгнал меня на улицу, где я, преодолев неудобство в штанах, побежал по дорожкам, выдавливая из организма излишки энергии и получая взамен спокойствие в душе и другие эмоции, соответствующие здоровому и, можно сказать, цветущему молодому человеку у которого вся жизнь впереди. Пробежка закончилась у бочки с водой, где я с удовольствием облился из ковшика и встряхнувшись как собака пошел в свою комнату, чтобы поменять беговые подштанники и прикрыть обнаженный торс. Разогретые мышцы красиво перекатывались под кожей, и я невольно с чувством удовлетворения оглядел кубики пресса под тонкой кожей. Красиво! Приступ нарциссизма быстро прошел, пока я одевался и совсем выветрился, когда я увидел завтракающих «коллег» во главе с Лешимом, тем самым «первым парнем на деревне».
— А вот и Гор! — Не преминула встретить меня с насмешливой интонацией эта заноза в моей заднице. — А мы уже начали думать, что ты от нас прячешься! — Его притворный елей чуть не вызвал у меня тошноту.
— Было бы от кого… В лесу и не таких встречал, — буркнул я и принял от Марты парящую миску.
— О! Так ты в лесу жил?! — Не унимался заводила, не чувствуя во мне ни капли уважения к своей персоне. — Небось свиней пас?!
Я окинул его физиономию внимательным взглядом, прикидывая как будет выглядеть свернутый набок нос, отчего «красавчик» слегка занервничал и вильнул в сторону взглядом.
— Эй! Я пошутил! Пойдем вечером с нами в квартал ткачих. Там такие цыпочки! — Сдал назад Лешим, почувствовав пятой точкой угрозу своему здоровью.
— Может быть… Как-нибудь потом… — Я уткнулся в миску и заработал ложкой, выкидывая из своего сознания эту надоедливую «мошку». Встречусь с ним тет-а-тет, сделаю ему внушение, чтобы даже не смотрел в мою сторону. Пообещал себе и стал перебирать в памяти тускнеющие образы своих родных и одноклассников, оставшихся на Земле где-то далеко в бескрайнем космосе. Небось уже школу закончили… Я вздохнул и принялся за булочку с молоком, переключившись на мысли о предстоящем дне. Думать, впрочем, было практически не о чем, так как план был составлен еще вчера на все ближайшее время, заключавшийся в подготовке к скачкам и занятиям у «профессора», с которым мы нашли обоюдный интерес друг к другу, объединенные общим стремлением к познанию всего нового и необычного. Заодно научусь читать и писать, раз подвернулась такая оказия…
Таким образом и потянулись дни с небольшими отклонениями в событиях, за время которых я добился устойчивого понимания написанного текста местными каракулями, уважения от работников конюшни, похвалы от профессора и полного игнорирования своей персоны от Лешима, для чего хватило всего одной «беседы», после которой парень забыл куда шел и периодически вздрагивал встречая впоследствии мой взгляд. А нечего было приставать! Еще легко отделался… Мог бы и подлянку ему закодировать. Например, тошноту при виде девушек, ха-ха!
Таким образом, время пролетело незаметно и неожиданно наступило время отъезда на Имперские скачки, перед которыми мы с Вороном успешно сдали смотр перед Правителем, легко обойдя в забеге всех собранных элитных скакунов королевства. Мне выдали парадную одежду, чтобы достойно представлять свою страну, в которой я выглядел как разноцветный попугай, приведя в восхищение обеих
Целых восемь дней наш разноцветный караван следовал сначала по своей земле, а затем и по заграничной, привлекая внимание аборигенов пышным антуражем повозок и частым музыкальным сопровождением во время остановок, во время которых наш повелитель любил полежать под каким-нибудь раскидистым деревом и полюбоваться на танцовщиц, сопровождавшие правителя, как и множество другой обслуги. Охраны на удивление было не сильно много, да и та скорее всего была больше для престижа представительной делегации. Я глазел на открывающиеся в процессе движения пейзажи, на стайку симпатичных танцовщиц и не забывал совей задачи, ухаживая и объезжая Ворона, стараясь не попадаться на глаза начальству. Природа кругом радовала глаза, а иногда и желудок, когда любители охоты из знатных путешественников добывали крупную добычу, которую готовили на привалах в огромных казанах или на вертеле. В общем, путешествовать мне понравилось, и я даже успел познакомиться с юными представительницами развлекательного жанра, которые сбежали из-под ока своей надзирательницы и подкараулили меня, когда я возвращался с Вороном после утренней разминки. Сулея и Замира оказались легкими в общении и сильно смешливыми, сыпля множеством вопросов и стреляя подведенными глазками за те пятнадцать минут общения, пока их карга не принялась взывать к небесам, обнаружив недостачу в своем цветнике. Обдав меня на прощание сладким запахом духов и пообещав навестить еще, девушки умчались, оставив в моей душе понятное томление и желание реализовать известную потребность молодого организма. Эх! Я вздохнул и привычно послал в пространство «привет» Сильке, обозначая свое желание увидеть ее когда-нибудь еще и желательно поскорее, иначе с каждым пройденным тилимом (двадцать четыре дня) сохранить свою верность становилось все более проблематичным. Хотя…
Я успел еще раз пообщаться с прекрасным полом, увеличившим свое количество на «свидании» до трех единиц, во время которого мы успели устроить маленький пикничек. Проказливые прелестницы притащили кувшинчик вина и мы вполне нашли взаимное понимание и неизвестно как пошли бы дальше дела, но старая карга поставленная правителем для пресечения подобных непотребств спутала все планы своих подопечных и сильно огорчила меня, заявившись на нашу вечеринку и разогнав клюкой романтическую троицу в легких одеждах. Меня она понятно не тронула, только помахала своим оружием и громко высказала свое отношение к мужикам, которым только одно и нужно. Я был с ней почти согласен, поэтому не стал сердится и предложил ей мир и кружечку вина. На мое удивление это сработало, и я после получасового общения обрел себе союзника в виде бабули, которая на прощание заплетающимся языком пообещала:
— А ты не переживай! Такому красавчику мы не дадим засохнуть, ик! Пришлю тебе самую молоденькую, хи-хи! Но после скачек! А то с меня шкуру сдерут и натянут на барабан… Если получится! Ха-ха-ха! Шкура то — старая! Порвется! Ой не могу!
Мы посмеялись и расстались довольные друг другом, а Ворон мысленно заржал у своей привязи и поздравил меня с решением полового вопроса.
В столицу империи прибыли к обеду девятого дня, заехав в огромный дом-гостиницу с кучей пристроек и конюшен. Заселились компактно, обоснованно опасаясь конкурентов и прочих любителей поживиться за чужой счет. Так -то в нашей губернии воровства практически нет, а вот здесь, в огромном человейнике за всем уследить стражам порядка не всегда удается и нас честно предупредили, чтобы варежку не разевали и держали свое добро поближе к телу. Меня окраина столичного «мегаполиса» не впечатлила, и я занял стратегическую позицию, расстелив кошму прямо на куче сена в стойле у Вороного, чтобы так сказать подальше от суеты и поближе к нашему главному «козырю» на четырех ногах. Буду бдить. Вдруг здесь принято строить козни соперникам. Не зря же рядом с конюшней, где расположилась вся тягловая скотина каравана и мы с Вороном, устроились стражники, разбив небольшой бивак прямо на траве.