Маугли. Доверие и предательство

Оценить внешний вид корабля не получилось, так как, пока меня катили на медицинской кушетке по коридорам базы, я снова отключился. В себя пришёл в небольшой комнате с низким потолком. Восприятие показало, что за пределами этой комнаты есть другие, похожие. Жилой сектор, видимо.

В комнате была односпальная кровать, несколько шкафчиков, утопленных в стены, стол и санузел.

Крапива сидела на кровати поджав ноги и что-то внимательно рассматривала на экране планшета.

«Привет, принцесса! Я снова проснулся. Сколько меня не было?» — обратился я к девушке.

«Привет! Всего полчаса прошло. Доктор сказал, что ты теперь, скорее всего, будешь в

сознании по большей части, только сна потребуется больше.»

«Отлично. Рассказывай, что тут происходит. Что наш пилот с главным инженером тут вытворяют? Когда мы полетим?»

«Да они тут суету навели легендарных масштабов. Слушай…»

Крапива рассказала весьма интересную историю. Оказывается, после проигрыша главный инженер ответственно подошёл к своему обещанию помочь и действительно стал активно готовить корабль к расконсервации. Причём, сам предложил, как это сделать так, чтобы на другой базе не успели привести их истребитель в нужное состояние вместе с нами, а опоздали бы на пару дней минимум.

Дело в том, что эти две базы с истребителями являются также огромными складами всякой летающей техники. И у них периодически должна проводиться инвентаризация. Процесс это во многом автоматизированный, но тем не менее требующий задействования практически всех ресурсов базы, как людских, так и материальных, всяких там дронов, погрузчиков, сканеров и прочей робототехники. Поскольку в инвентаризации участвует практически вся техника базы и эта же техника участвует в расконсервации истребителя, то инвентаризация тоже должна быть синхронной на обеих базах. Часть техники разбирается и тестируется помодульно. В общем, тот ещё геморрой для всего персонала.

Главный инженер предложил следующую авантюру. Согласовать с другой базой инвентаризацию, при этом самим готовиться к расконсервации корабля. И когда там по полной запустят процесс и вовлекут в работу кучу техники, мы здесь начнём расконсервацию. Таким образом на другой базе точно не успеют привести истребитель в боевое состояние в требуемые сроки и у нас будет фора в два дня или даже в три.

За первые два дня, пока я отлёживался в коме, инженер отобрал группу техников, в которых был уверен, и начал готовить корабль к максимально быстрой расконсервации, параллельно согласовывая с другой базой инвентаризацию. Неделю на расконсервацию корабля закладывали в случае, если база функционирует в обычном режиме. Но если всё как следует подготовить, то этот срок сокращался до четырёх дней. В итоге всей этой авантюры на нашей базе четвёртый день шла подготовка к расконсервации истребителя, а на Южноамериканской базе шла второй день инвентаризация. У нас она тоже шла, но фэйковая. Тем не менее даже от имитации инвентаризации была огромная польза. Не нужно было согласовывать доступ к определённому оборудованию и на запечатанные склады. И пока наши конкуренты ходили и считали, где что лежит и хорошо ли всё работает, мы забивали трюмы истребителя оборудованием, оружием, дронами и прочими полезностями. То есть по максимуму грабили эту базу.

Все эти планы разработали Летуччио и Том. И если Том уже успел в какой-то степени доказать свою лояльность, то, что происходило в голове Летуччио, я понять не мог. Он мог устроить саботаж, мог втайне проинформировать имперцев о нас, мог просто делать, что ему говорят, не проявляя инициативы, но он работал как преданный член команды, предлагая максимально эффективные решения. Кроме личной помощи, он взял на себя заботу о пленниках, отобрав себе команду надёжных помощников, а остальных заперев без средств связи.

Крапива за всем этим могла наблюдать только через коммуникатор и планшет, постоянно находясь рядом со мной. Ведь при малейших враждебных действиях в наш адрес, выход у неё был только убить сначала меня, а потом себя —

лишь бы не попадать в плен. Соответственно, она как могла делала вид, что контролирует всё происходящее, мол, если что-то будет не так, Маугли вас всех казнит, но по факту мы ничего не решали. Тем удивительнее было, что всё делалось в наших интересах. Лояльность Летуччио удивляла и настораживала. Всё не могло быть настолько просто: дал по морде и тут же получил лучшего друга или преданного сотрудника. Если бы это работало, у нас на Земле люди, занимающиеся подбором персонала, работали бы совсем по-другому. На ринге бы собеседования проводили. В общем, странно. Хотя кто их этих бессмертных имперцев знает. А Летуччио так вообще с планеты с какими-то непонятными традициями…

Сегодня мы должны были официально начать расконсервацию, что автоматически вызовет поднятие тревоги на всех имперских базах, так как сразу станет понятно, что все эти ходы с внеплановой инвентаризацией — это чистой воды диверсия. Соответственно, меня и Крапиву перевели в самое защищённое место на базе — в истребитель. После оповещения о начале расконсервации истребителя имперцам будет не сложно сложить два и два и понять, что на самом деле происходит. Нам будут стараться помешать. Том и Летуччио рассказали Крапиве самые очевидные ходы, которые могут предпринять их бывшие коллеги, но это не означало, что мы можем уверенно знать, как будут развиваться события. Много факторов влияет на ситуацию. Тут и попытка украсть истребитель, и сбежавшие Чёрный с Золотым Ранги, с которыми непонятно, какие способности к ним вернулись, также неизвестно, кто из имперфект нам помогает. Мы неплохо запутали наших врагов, и теперь сами не знали, что же они предпримут. В общем, нас ждала неизвестность.

Для меня же во всём этом готовящемся замесе самым неприятным моментом была собственная беспомощность. Я был слеп, не мог произнести и слова, не говоря уже о полном параличе. И Гланда не спешила с восстановлением. Вернее, спешила, но всё равно это требовало много времени.

«И какие самые очевидные ответные меры со стороны имперцев нас ждут?» — поинтересовался я у Крапивы, когда она закончила рассказывать о текущем положении дел.

«Атака с воздуха и десант. Планы этой базы им известны, ресурсы тоже. Единственное, что они не знают, это насколько местный персонал нам помогает. Тут, кстати, полно не распакованной боевой техники, в основном дроны и пилотируемые боевые модули. В рамках инвентаризации Летуччио как раз запустил распаковку всего этого боевого добра.»

«Дронов я видел, а пилотируемые модули — это что?»

«Это что-то типа большого робота с человеком внутри. Они не человекообразные, скорее, как танки, и на них навешивается много разного вооружения. От ПВО до противопехотных пулемётов.»

«Я смотрю, ты неплохо разобраласьс этими штуками.»

«Пришлось. Самой интересно. Летуччио с Томом мне на планшет всю информацию о технике перекинули. Пока ты в коме был, я только и делала, что изучала всё это оружие. Мы сейчас почти всю технику поставили на зарядку. Ходовые картриджи меняем и боеприпас пополняем.»

«А смысл, если некому всё это добро пилотировать? Или тут уже весь персонал базы готов за нас в бой пойти?»

«Ну, это же роботы. У них у всех есть что-то типа автопилота или боевого компьютера. Эффективность машины без пилота сильно падает в плане тактического перемещения, но вот прицелиться и пальнуть — это они все могут и без человеческой начинки. Поэтому план такой, что максимально загрузить их боеприпасом, расставить возле базы или даже внутри, и использовать в качестве огневых точек. Это мне Летуччио всё рассказывал. Основная проблема была в том, что они по своим стрелять не смогут, но Том и Летуччио умудрились их перенастроить. Теперь мы по кому угодно можем огонь открывать.»