Мауи и Пеле держащие мир

Розов Александр Александрович

— Пранав, — окликнула Джоан, — а ты не боишься, что конкуренты надают тебе по шее?

— Конкуренты? Сицилийские мафиози, да, миледи?

— Да, именно они.

— Нет, миледи. Я не боюсь. Наша семья приехала с Фиджи, и ведет тут честный бизнес, платит социальные взносы. Мы под защитой Великой Хартии нези, никакая мафия нас не тронет! Вот, жалко только, что пагода мафии на самом видном месте. У нас место красивее, но подальше, и поэтому приходится бегать, чтобы помочь таким хорошим людям, как вы, миледи, и ваш друг!

…

Это

была не яхта, а старая 10-метровая рыбацкая лодка. Изобретательная семья фиджийских индусов переделала несколько таких лодок в нечто вроде плавучих бунгало, и поставила их на якоря на некотором расстоянии одна от другой. Получилось, по крайней мере, забавно.

«Похоже, — подумал Томпсон, — у меня сезон авантюрных ночей на странных плавсредствах».

Сейчас, правда, была еще не ночь, а вечер, идеальное время для сноркелинга в тех местах, где обитают светящиеся морские существа. «Яхта-отель» стоял точно над пятном живого света, и сверху казалось, что тут светятся кораллы на дне. Но, когда Томпсон и Смит не поленились и нырнули до дна, то оказалось, что кораллы обычные, а светится скопление каких-то маленьких улиток, которых (как сразу возникло подозрение) специально прикормили хитрые индусы.

— Но, все равно, это замечательно! — отфыркиваясь, объявила Джоан Смит, — Такие маленькие медлительные светлячки. Они трогательные, правда?

— Да, — согласился подполковник, ложась на воде на спину, — мне они тоже понравилось. И мне понравился этот мальчишка, Пранав. По-моему, он далеко пойдет в жизни.

— А мне, — отозвалась спецагент, тоже ложась на спину, — немного жалко эту индусскую семью. Сначала им пришлось бросить свой дом и бежать с Фиджи. Теперь им приходится мириться с обнаженной натурой клиентов вроде нас. У индусов очень строгие правила пристойности…

— Но эти индусы не мусульмане, их это не должно настолько волновать, — заметил Томпсон.

— В индуизме, — сказала она, — отношение к наготе почти такое же нетерпимое, как в исламе.

— Надо же! — прокомментировал он, — Даже не верится, что это индусы изобрели Камасутру.

— Не верится, — согласилась Смит, — а как насчет еще одной сессии среди светлячков?

…Они провели еще несколько погружений — «сессий», потом вернулись на борт яхты-отеля и, следуя здоровым инстинктам, немедленно перешли к той самой камасутре. Томпсон, в общем, догадался еще в кафе пагоды, к чему идет дело, только не представлял, какая бездна энергии накапливается у 30-летней женщины, находящейся в отличной физической форме, но из-за служебных ограничений вынужденной аномально долго обходится без секса…

Тайфун, землетрясение, цунами, и может быть, даже взрыв сверхновой звезды.

Гибкие движения играющей пантеры, рычание, визг, потом мурлыканье…

…И так несколько раз. Точно не скажешь, сколько — кто в такой обстановке считает разы?

…Аут. Опустошение. Гудящая пустота внутри сознания и внутри организма.

…Джоан Смит откатилась в сторону на широкой кровати, потянулась, и предположила:

— Кажется, я была несколько перевозбуждена.

— Может быть, так подействовало светящееся море, — заметил подполковник.

— Да, —

сказала она, — подействовало светящееся море и многое другое. Знаешь, я всегда была целеустремленной девушкой. Меня так воспитали. Без карьеры человек, это пустышка. Вдруг, сегодня я поняла: это идиотская философия. Ты карабкаешься по карьерной лестнице, ты всем жертвуешь, ты ни черта не видишь кроме этой карьеры, и ты радуешься только одному: новой преодоленной ступеньке. Вдруг начальство случайно наступает ногой в дерьмо, и совершенно спокойно вытирает об тебя свою лакированную туфлю. Вот что со мной произошло сегодня, и только тогда я поняла, что означают все красивые слова о верной службе. Они означают, что в нужный момент у Отцов Нации всегда есть кто-то об кого можно вытереть ноги. Ясно?

— Ясно, Джоан, только, пожалуйста, не слишком переживай по этому поводу.

— Трудно не переживать, — ответила спецагент, — если семь лет жизни улетели псу под хвост.

Подполковник протянул руку и успокаивающей погладил ее по животу.

— У тебя семь лет улетели, а у меня девятнадцать. Первый раз, когда становится ясно то, что ты сказала, ты переживаешь, но оставляешь это за кормой. Потом, ты натыкаешься на то же самое второй раз, и воспринимаешь спокойнее. А третий раз ты уже ждешь этого и просто смеешься.

— И у тебя не возникает мысли все бросить и уйти? — спросила Смит.

— Куда? — откликнулся он, — На гражданской работе все то же самое, только меньше вероятность оказаться раненым или убитым. Но, за риск мне неплохо платят, и я пока остаюсь.

— Пока — что?

— Просто, пока. Откуда мне знать, что будет завтра?

— Понятно, — Смит улыбнулась, — я знаю эту пилотскую поговорку: «где мы, а где завтра».

— Так точно, мэм! — отрапортовал он, и тоже улыбнулся. Такой особый момент радости: молча улыбаться друг другу. Это длилось, наверное, около четверти минуты, а затем Смит сказала:

— У меня разыгрался аппетит. Может, попробуем обещанную самую лучшую индийскую еду?

— Давай, — согласился он, и позвонил в небольшой бронзовый колокол, висящей над дверью в «апартаменты» (или попросту в жилую рубку). Густой гудящий звон будто повис над водой.

— Вот это звучание! — восхитилась Смит. — Ну, посмотрим, с какой скоростью тут реагируют.

Прошло минут пять, и в серебряном лунном свете стало видно, что от деревянного причала на берегу отвалила маленькая весельная лодка. Гребец и официант оказались совмещены в одной персоне: девочке-подростке, лет чуть старше десяти, одетой только в набедренную повязку.

— Джоан, ты говорила про нетерпимость индусов к наготе, — иронично напомнил Томпсон.

— Видимо, коммерция поборола религию, — предположила спецагент, — ты заметил: индусы тут стараются воспроизвести стиль Бора-Бора, где бунгало-отели на воде, и молодые, минимально одетые полинезийки развозят завтраки и ужины на примерно таких лодках.

— В случае Бора-Бора, — сообщил Томпсон, — девушки-официантки, все же, совершеннолетние, а «минимально одетые» означает, все же, шорты и топик, а не набедренную повязку.