Мауи и Пеле держащие мир
Шрифт:
— Корвин! Поймай селедку, оторви ей голову и люби ей мозг. Феминистки, ага-ага.
Сделав это ехидное замечание, 19-летняя мичман оттолкнулась от палубы экорафта, легко перелетела через невысокий леер, и нырнула. Конечно, она очень значительно уступала по своей технике трем кйоккенмоддингерам, но все же, смотрелась под водой очень изящно.
— Вот, — прокомментировал Ормр, — сестричка пошла объяснять твоим подружкам…
— Блин! — рявкнул Корвин, — Это не подружки, а сотрудники фирмы!
— …Сотрудникам
— Блин! Про какую, на хрен, генетику!?
— По ходу, штаб-кэп, ты уже понял, — заметил второй близнец, Фнир, — чисто по генетике, у тупилака в роду, кроме людей, должен быть хоть один тюлень, потому что гены…
— Так, мальчишки! — строго сказал Корвин, — Хватит этих антинаучных спекуляций!
…Тем временем, Рут Малколм достигла дна лагуны, жестами привлекла внимание Ригдис, Лирлав и Эрлкег, и скрылась в «голове муравья», проникнув туда через нижний люк. Трое кйоккенмоддингеров последовали за ней, и через полминуты оказались в компактном, но довольно уютном помещении, напоминающем туристический трейлер-кемпер.
— Вот, — сказала 19-летняя мичман, закрывая люк в полу, — теперь жмем кнопку «установить нормальное давление», и переходим из режима водолазного колокола в режим герметичной подводной базы. Видите манометр? Только что было 1900 миллиметров ртутного столба, а сейчас уже 1850. Японский климат-контроль медленно доведет это до 760. Ценная штука.
— Но, — заметила Лирлав, — чтобы выплыть наружу придется обратно поднимать давление.
— Ясен хрен, что придется, — согласилась Рут, — но, без этой опции в кабине нельзя было бы отдыхать при работе в режиме фридайвинга. Мы ведь не можем сделать, как аквалангисты, декомпрессионную остановку 2 минуты на половинной глубине.
— Почему не можем? — удивилась Ригдис.
— Э… — Рут почесала колено, и окинула быстрым взглядом кйоккенмодингеров (разница в возрасте между евро-креолкой и этими канадками была немногим больше двух лет, но по уровню физподготовки они превосходили ее раза в полтора) — … Ну, вы, по ходу, можете, а обычный чел, типа меня, не может. Такие дела.
— Мы тоже обычные люди, — заметила Эрлкег, — просто, мы учились владеть своим телом.
— Если это просто, то что тогда сложно? — философски отреагировала мичман.
Вопрос был, в общем, риторический, но Эрлкег восприняла его буквально, как вопрос.
— Я думаю, Рут, что самое сложное, это не научиться, а начать учиться. Сказать себе: я буду перестраивать свою жизнь в таком-то выбранном направлении с завтрашнего утра. И утром проснуться уже немного другим человеком.
— Совсем другим, — поправила Лирлав, — потому что человек в пути, это качественно другое состояние, чем человек, который стоит на месте, или пассивно
— У меня на такие фокусы силы воли не хватает, — самокритично призналась Рут Малколм.
— Странно, — отозвалась Ригдис, — ты выглядишь волевым человеком, и ты ведь воевала…
— Да, я воевала, а хули делать, если тут у нас была война? Но это же совсем другое. Ладно, главное: война кончилась, хорошо, что не убили, можно выпить кофе с булочкой. В вашем гнезде какое отношение к японским дынным булочкам?
— В гнезде? — переспросила Лирлав.
— Ну, в команде, в клубе, в секте, в клане, в экипаже?
Три кйоккенмодингера переглянулись, и Ригдис призналась:
— Мы их не пробовали. Попробуем с удовольствием. Но где тут взять кофе и эти булочки?
— Элементарно! — объявила Рут, и подошла к серебристому металлическому шкафу сбоку от двухъярусного диванчика для отдыха, — Вот это кухонный блок. Тут есть кофеварка и робот, выпекающий дынные булочки. Я специально заказала такую комплектацию, потому что не поступало особых приказов на эту тему, а я люблю дынные булочки, и я жуткая эгоистка.
— Ты не похожа на эгоистку, — возразила Эрлкег.
— Мало ли, на что я непохожа. Короче: булочки маленькие, давайте по пять на нос, ага?
— Но, ведь мы еще не закончили работу, — засомневалась Лирлав, — а нырять после еды…
— Работу? — переспросила мичман, и глянула на часы, — Блин! 15:40! А вы начали нырять, я помню, сразу после полудня. Вы на тяжелой физической работе больше трех часов без питания. Это опасно для молодого женского организма, провалиться мне сквозь небо! По-любому, сегодня до захода солнца маскировку не доделать, значит, что?
— Что? — спросила Ригдис.
— Значит, вот, — сказала 19-летняя мичман, и взяла со стены переговорную трубку, — Алло! Устрица вызывает Пену! Как слышите!
… - Ага! Привет еще раз! Слушай, у тебя рабочие спецы на грани голодного обморока!
… - Нет, они не сказали, но мне со стороны виднее, прикинь?
… - Я к тому, что хорошо бы скомандовать «atira» на сегодня.
… - Так, один же хер, до заката не успеть. А завтра близнецы будут отдохнувшие, и дядя Ематуа, и ты, и я, и Пиркс, который прилетит. Типа, всей толпой быстро управимся.
… - Корвин, что тут думать? Давай, командуй «atira». А я здесь проведу для рабочих спецов краткую учебную экскурсию по бытовой автоматике комплекса. Это ведь нужно, e-oe?
… - Ага! Я даю Ригдис на связь… Ригдис, возьми трубку!
…Передав переговорную трубку условно-старшей из кйоккенмоддингеров, Рут подошла к серебристому шкафу, энергично потерла ладошки, азартно проворчала: «Ну, поехали», и с непреклонной уверенностью начала набирать команды на маленьком встроенном пульте с маленьким контрольным монитором. Через несколько минут, передняя панель шкафа тихо открылась, и из нее выполз поднос с четырьмя стаканчиками кофе и горкой булочек.