Маулихакти или Вернись ко мне!
Шрифт:
— Изначальная Кровь, мой лорд! Мы чувствуем ее! Она совсем близко! — хором говорили они. — Позвольте, мой лорд. Прикажите нам!
— Изначальной Крови уже давно нет в этом мире, — спокойно парировал тот, кого назвали лордом.
Его голос мне сразу не понравился. Он раздражал, резал слух и бесил. Никогда не думала, что кто-то может у меня вызвать такую ярость. Но при этом стоит признать, что в тембре была сила, уверенность и что-то пугающее, отталкивающее настолько, что если бы не мой гнев я бы испытала ужас.
— Клянемся, мой лорд! — значительно тише прозвучали
Повисла пауза. Очень нехорошая пауза.
— Есть ли сила у Богов сотворить еще этих отродий? — все так же спокойно спросил лорд, только интонация не обманула ни его собеседников, ни меня. Этот лорд был в ярости. Такой ярости, в порыве которой легко убивают.
— Не-ет, — сдавленно ответил уже не хор, а один голос. — Уже давно, нет, мой лорд! Их Боги слабы. У них нет сил сотворить Начало Начал…
— Тогда почему вы лжете?!
— Не знаем, — простонал хор, явно сквозь боль. — Не знаем, но Кровь чувствуется, мой лорд!
И снова повисла пауза. Я вспушивалась, казалось, что если поднапрячься, то я смогу расслышать мысли этого некого лорда. А еще было чувство, что крайне важно услышать все из этого сна. Чувство эмоционального напряжения щекотало сознание, так бывает, когда играешь в компьютерные игры: вроде бы тебе ничего не грозит, а все нервы стоят дыбом и орут об угрозе за следующим поворотом.
— Хорошо! — наконец, произнес лорд. — Я верю вам. Найдите его. Принесите мне его голову! А если — нет…
Зала содрогнулась, как от толчка землетрясения. По большим плитам пола пошли широкие трещины.
Жуткий треск ломаемого гранита плавно перешел в мой крик. Я проснулась в телеге. Кезеф криком пытался сразу и лошадей успокоить, которые испугались моего вопля и узнать у Ишимы, что там такое со мной. Девчонка же трясла меня за плечо и перепугано кричала не хуже разгневанного гнома. Шум, гам. Переполох, — и все из-за меня. С одной стороны мне стало стыдно, а с другой — смешно.
Ощущение реальности кошмара и того, что этот диалог предвестник чего-то очень плохого не оставлял пару часов. Я забилась в уголок телеги, укуталась в несколько покрывал и пыталась унять дрожащие руки. А еще преследовало жуткое ощущение дежа вю. Я уже испытывала эти ощущения от чьего-то голоса раньше, только никак не могла вспомнить, где и когда.
Лес плавно перешел в болотистую местность. Большие пространства равнин с зарослями высокой травы и мелкими лужицами были окружены со всех сторон растущими холмами. Чем дальше мы продвигались по сухим участкам, тем больше становились холмы вокруг. Пейзаж, надо признать, более чем унылый. Даже, несмотря на яркость и обилие зелени от этих мест веяло тяжестью. Хотя, вполне возможно, это меня одолевали тяжелые мысли.
Кезеф назвал эти места "болотами", но у меня они таких ассоциаций не вызвали. Скорее всего, из-за того, что я еще не разу не видела болот. А само это слово рисует в памяти многочисленные печальные сцены, как путники увязают в трясине. Впереди нашей телеги ехал Дэмиан. То и дело его конь резко останавливался, а всадник прислушивался к редкому пению птиц. Пятерка шумно
Только манеер не сказал за несколько часов ни слова. После полудня мы устроили привал с обедом и провозились с отдыхом лошадей и нашим питанием часа два. До заката было еще далеко, но небо затянуло серыми тучами так, что солнце полностью пропало из вида, а природу накрыл полумрак.
Ишима задумчиво рассматривала фигуру безликого, когда я решилась на вопрос:
— Иш, а снять оковы сможет только ваш наставник?
Она вздрогнула и посмотрела на меня, так словно впервые увидела, потом моргнула, как будто не поняла о чем я спрашиваю, и только затем отвлеклась от своих грез.
— Я думаю, да. Но лучше спросить у него самого, — неуверенно сказала она.
— О чем спросить? — требовательно донеслось из-за моей спины.
Я подпрыгнула. Я ехала, привалившись боком к одному из бортов тележки. Ткань, которая заменяла крышу, свернули и закрепили над бортом. Оказалось, что наставник уже некоторое время ехал за моей спиной, сбоку от нашей телеги, а я об этом не знала. Похоже, так погрузилась в собственные ощущения, что потеряла связь с реальностью.
При мысли, что я снова начинаю воспринимать свой бред, как реальность пришлось отвесить себе мысленный подзатыльник.
— Оковы на черной магии. Только вы можете их убрать?
Овал с живым рисунком повернулся ко мне.
— Тебя что-то не устраивает? — вкрадчиво и с очевидной угрозой спросил наставник. — Если ты хотя бы подумаешь о том, чтобы напасть на нас — я убью тебя. Если тебя что-то не устраивает в нашем пути, то нет ничего проще, Хемах легко исправит все неудобства. Он просто усыпит тебя до приезда в Тимирай. Что-то еще?
Я поежилась от очередного приступа дрожи. Сжала пальцы в кулаки и скривилась от рези в спине. Из-за того, что меня был озноб, приходились неосознанно напрягать спину, и от этого она слегка напоминала о себе.
— Угрожаете вы красиво! — чужие заслуги всегда умела признавать. — Но, я спросила не об этом.
— А почему тебе это так стало интересно? — еще сильнее напрягся Дэмиан.
Я посмотрела в небо. Потом на старую телегу и напряженное лицо Лиамера, который пристально следил за нами, потом мельком глянула на гнома. Тот, хоть и делал вид, что не слушает наш разговор, но все равно тоже заметно напрягся.
— Пытаюсь понять законы вашей магии, — уклончиво начала я.
— А себя ты, значит, к маулихакти не относишь?
— Вопрос моей расовой принадлежности не в моей компетенции, — пожала плечами я. Надеялась, что иронию в голосе безликий уловит. Не уловил. Пришлось спросить по-другому: — Я просто тут подумала: а что будет, если вас, ну скажем, убьют? Магия рассеяться или я так и останусь с этими тисками? Или может, есть другие способы убрать оковы?
— Я уже говорил, что их смогу снять только я! А знаешь, мне очень не нравятся твои вопросы…
— А вы их вообще снимать будете? — не обращая на интонацию внимание, снова задала вопрос.