Мавры при Филиппе III
Шрифт:
– Я о будущем не беспокоюсь, – отвечал Гонгарельо. – Но без особенного колдовства могу сказать, что будет со мной сегодня и завтра.
При этих словах Пикильо затрепетал, а капитан изменился в лице, но вскоре опять оправился.
– Почему ж вы знаете?
– Я это вижу на вашем лице. Меня не беспокоит, что я прекрасно ужинал и пил хорошее вино, но последствия…
Хладнокровие и веселость Гонгарельо ужаснули капитана, и он побледнел.
– Да, – продолжал цирюльник, – последствия меня беспокоят немножко… По вашему лицу я вижу, что вы не дешево желаете взять за ужин. Очень просто! Это ваше ремесло! Но заметьте, что нам
Он захохотал, и капитан заметил, что в этом смехе было что-то язвительное. Первый раз в жизни он устрашился, холодный пот выступил на лбу, и лицо приняло зеленоватый цвет.
– А, почтеннейший, вы, кажется, обижаетесь! Мы задержали вас, а вы хотите, чтобы поскорее мы убрались спать?.. Что же, пора!
– Да… если желаете… можно… Пикильо, приготовь для гостей красную комнату и потом проводи их.
Пикильо с трепетом взял фонарь и отправился в коридор, но там остановился и не знал, на что решиться! Он хотел спасти Хуаниту, но как? Бедные путешественники ничего не подозревали и не имели никакого защитника против страшного капитана, кроме слабого мальчика. Пикильо собрал все свои силы и, опираясь на стену коридора, дошел до красной комнаты и начал приготовлять постели. Осматривая комнаты, он не находил никакой опасности, но вдруг споткнулся и уронил фонарь на пол. Пикильо наклонился поднять его и увидел в полу длинный разрез. Он осветил его и начал всматриваться… Квадратный разрез окружал кровать… Пикильо осмотрел другую – то же самое. Ощупал рукой разрез и, чувствуя, что оттуда дует ветер, он догадался, что есть опасность, но какая именно? Этого он не понимал. Он знал только то, что Хуанита и дядя погибнут здесь, если войдут в эту комнату… и он должен привести их сюда!
– Нет, никогда! – вскричал он, и кровь бросилась ему в голову.
Выбежав из комнаты, побежал он по коридору, но каков был его ужас, когда он при свете фонаря заметил в конце коридора своего врага Карало, который сошел с лестницы с кинжалом в руке и стал, загородив дорогу.
Карало только что начал поправляться, но со времени поражения не видел ни разу Пикильо.
В этот день он попросил три бутылки вина и, потягивая понемногу, как следует больному человеку, начал обдумывать план мести. Вечером хмель распалил жажду мести и помрачил рассудок. Карало решился воспользоваться первыми силами, отмстить врагу и встретился с Пикильо, который без оружия видел неминуемую погибель. Волосы его стали дыбом, но в эту минуту он не столько боялся за себя, сколько страшила его беззащитность Хуаниты. Он знал, что пощады от противника не будет и не думал просить о ней, но по инстинкту поспешил потушить фонарь, и в коридоре стало темно. Карало двигался медленно, шатаясь и держась за стены. Пикильо, прижавшись к стене, по звукам шагов рассчитывал, когда Карало дойдет до него. Ему уже показалось, что он ощущает холод кинжала, и затрепетал, услышав голос:
– Экий дьяволенок, Пикильо, – говорил Карало. – Сейчас был здесь… я его видел… Но, кажется, не одного… Ну да все равно!.. Двое, так двое, убью, убью обоих, всех убью!
Карало был пьян, отяжелевший язык его с трудом мог произносить слова, он едва передвигал ногами. Пикильо несколько ободрился, но опасность могла быть еще больше: Карало в пьяном виде был всегда кровожаднее обыкновенного. Он уже подошел очень близко, задел за плечо Пикильо
– Кто здесь?
– Я! – отвечал грубым голосом Пикильо и очень быстро подхватил с пола кинжал.
– Ты был в столовой?
– Да.
– Пикильо там?
– Да.
– Так, послушай, товарищ… сходи, пожалуйста, за ним… приведи его ко мне в комнату… вот сюда в мою комнату…
– Да разве здесь твоя комната?..
– А где же?… Или это не моя? Так проводи меня, пожалуйста… у меня ужасно голова кружится.
– Сюда, сюда… – говорил Пикильо, толкая пьяного в красную комнату.
Корало, не видя ничего впотьмах, ступил несколько шагов и, не находя опоры, споткнулся и упал на кровать.
– Удивительно! – бормотал он, осматриваясь. – Просто понять не могу!.. Моя кровать стояла на другой стороне, и она кружится… все вертится… сегодня!
Пикильо подкрался и стал подслушивать, Карало беспрестанно произносил какие-то бессвязные слова и наконец начал засыпать.
Тогда Пикильо вышел, запер дверь комнаты на замок и смело вернулся в столовую. Капитан, заметя его волнение, подошел к нему. Мальчик задрожал от страха, думая, что все погибло. Но капитан, против своего обыкновения, сказал ему почти дружески:
– Ты теперь немножко вникаешь в дело?.. Хорошо!.. Только смотри впредь будь смелее и хладнокровнее, но на первый раз все-таки недурно.
– Ну что! Вы, верно, хотите нас проводить, любезный паж?.. Извольте, мы готовы! – сказал цирюльник. – Спокойной ночи, господа! Прощайте, хозяин, завтра сочтемся.
– Сочтемся, сеньор, – глухо сказал Бальсейро. – Прощайте!..
И пока Гонгарельо брал свой чемодан и искал шляпу, Бальсейро подошел к Пикильо и шепнул:
– Когда их проводишь, можешь идти спать… ты мне больше не нужен сегодня… довольно с тебя на первый раз.
Пикильо пошел вперед, за ним последовал Гонгарельо с племянницей.
Только что дверь затворилась, Пикильо бегом пустился по лестнице.
– К чему это вы так торопитесь? – закричал Гонгарельо.
– Что у вас там!.. Что с вами? – спросил капитан, отворяя дверь.
При этом голос Пикильо как будто бы стал приглушенным.
– Ничего… – отвечал он, обернувшись, – я очень быстро пошел.
– К чему торопиться? – спокойно сказал Бальсейро и опять затворил дверь.
Тогда Пикильо уже не в состоянии был скрывать своего волнения и, махая рукой, шепнул:
– Идите скорее за мной! Скорее! Скорее!.. – И он стал споро, но осторожно взбираться вверх по лестнице.
– Куда, наверх?
– Да, да! скорее!..
– Зачем же так скоро?
– После узнаете!
Гонгарельо с удивлением взглянул на расстроенное лицо мальчика и принялся шагать через ступени. Поднявшись во второй этаж, он остановился и хотел что-то сказать.
– Молчите! Или вы погибли! – шепнул ему Пикильо, продолжая подниматься.
В одну минуту хладнокровие и веселость цирюльника исчезли.
– Погибли!.. – повторил он с трепетом, больше уже не в силах был ничего сказать.
– Хуанита! Неужели вы меня не узнаете? – спросил Пикильо.
– Нет, не могу припомнить, – отвечала она с удивлением.
– Вы помните тех бедных мальчиков, которых два года тому назад видели под окном гостиницы «Золотое Солнце» и спасли от голодной смерти?
– А! Так вы друг Педральви! – воскликнула девушка, немного смутившись.
– Да… Педральви точно мой друг и товарищ. Где он теперь?