Maximus Rex: О.Р.Д.А
Шрифт:
«Красавчик, как я рада снова тебя слышать!»
«Ты где была?»
«Это ты где был?»
«В смысле?»
«В прямом! У тебя душа из тела выходила!»
«Как-то стремно звучит»
«А ты как хотел? Все еще думаешь, что в сказку попал? Ладно, не отвечай, рассказывай что было!»
Довольно кратко я рассказал демонессе, что именно со мной произошло и что видел. Судя по ее реакции, видел я многое из того, что ее пониманию было недоступно.
«Ты знаешь, что это за девочка?» — спросил я Доминику.
«Девочка
«Да»
«Обладающая при этом силой божественного касания?»
«Да»
«Нет, я не знаю откуда и кто эта Маргаритка»
«А если серьезно?»
«Серьезно не знаю, красавчик. Реально первый раз о ней слышу», — в голосе демонессы послышались неподдельные эмоции.
«Почему ты сказала про… как его… про божественное касание?»
«Потому что на телочку на свою посмотри, вот почему»
Чуть приоткрыв глаза, я скосил взгляд и посмотрел на Марину. Темноволосая ведьмочка, нахохлившись, сидела в изголовье кровати.
«На другую телочку, красавчик!»
Аккуратно, так чтобы не заметили, что я очнулся, медленно повернул голову и посмотрел на Аню с другой стороны кровати.
«Ух ты!»
«Вот тебе и ух ты!»
Алая метка на щеке девушки видоизменилась: три полоски божественного касания так и оставались на ее лице, только теперь эти полосы были белого цвета.
«Маргаритка и ее коснулась?»
«Получается так. Причем после того, как телочка попросила помочь Ассаму»
«Ассама от меня отвернулась»
«Она и от нее отвернулась, похоже»
«Похоже»
«Но на место Ассамы пришла белая Маргаритка»
«Да»
«И это значит, что эти факты взаимосвязаны», — в голосе демонессы явно слышалось напряжение работы мысли.
«И как они связаны?»
«А вот это я хрен его знает, красавчик. Вопрос на миллион»
— Аня, — вдруг негромко проговорила Марина.
— Чего тебе?
— Если он не очнется, я тебя закопаю.
— Да пошла ты, — устало ответила Аня. — С-сучка бешеная.
— Я-то может и сучка. Но спасибо хоть не овца тупорылая как некоторые, — таким же усталым голосом ответила блондинке черноволосая ведьмочка. — Знаешь, мне иногда кажется, что если твою голову потрясти, звук раздастся такой, словно там грецкий орех мечется в пустой черепушке…
— Марина… — сделав ударение на последнюю «а» в имени, протянула Аня.
— Что?
— Не могла бы ты заползти в какие-нибудь кусты и там издохнуть? Спасибо.
Марина от удивления даже кашлянула.
— Ты чего рот открыла? Думала одна в цитаты малышки Морриган умеешь? — невесело усмехнулась Аня. Не глядя на Марину, она прижала согнутые ноги к груди, обхватив их руками и положив подбородок на колени.
— Я вот одного понять не могу, — произнесла Марина громким шепотом после долгой паузы.
— Только одного? — хмыкнула Аня. — Не верится как-то…
—
— Ты, смотрю, в нефритовых жезлах прямо специалист, — зло покачала головой Анна. — Сколько километров изучила прежде чем стать экспертом?
Марина привстала и приготовилась ответить. Дарриан и Ронан тоже поднялись, понимая, что сейчас битва начнется снова.
— Эй-эй, хватит, — сипло произнес я, приподнимаясь.
— Макс!
— Макс, живой!
Марина и Аня мгновенно отвлеклись от общей ненависти, помогая мне приподняться на кровати. Но в принципе, никакой слабости или немощи тела и в помине не было. Чувствовал себя, правда, усталым, но вполне терпимо. Еще вспотел — несмотря на то, что лежал без одеяла и в одних полотняных штанах, заменяющих нижнее белье. Причем вспотел оттого что здесь теперь реально жарко. Еще и воздух влажный, как в парилке.
— Долго я отсутствовал?
— Минут пятнадцать.
— Прелестно, — покачал я головой. По ощущениям, как вечность прошла.
— По моим тоже, — сверкнула взглядом ведьмочка.
— Марина. Аня. Я же вас просил, не надо ссориться.
— Я с ней не ссорюсь, — покачала головой Аня.
— Было бы с кем ссориться, — одновременно сказала Марина.
Мда, какое единодушие. Их бы энергию, да в мирных целях.
— Что у меня тут? — приподнял я подбородок, показывая девушкам кожу на месте раны от копья гоблина.
Марина с Аней наклонились одновременно и очень сочно столкнулись лбами. Зашипев, обе схватились за головы — у Марины аж слезы брызнули, она даже стон не сдержала. Я при этом невольно поморщился — да, судя по звуку, это больно. Пока девушки приходили в себя, ко мне подошел Ронан, держа в руках небольшой осколок зеркала.
Рана от гоблинского копья зажила — теперь на ее месте неширокий шрам. От него отходили паутинки чумной скверны, словно пытавшейся расползтись от раны. Сейчас темно-серые, после выжигавшей скверну тьмы. Но и тьмы в черном агрессивном узоре больше не было; верхняя паутина скверны черная, но безжизненная. Как и на коже Ронана, внутри нее не чувствуется мрак.
Но еще, в отличии от шрамов Ронана, у меня паутина шрамов от скверны и тьмы была накрыта сверху тремя белыми полосами — словно кто-то провел мне по коже тремя пальцами в белой краске. И я даже знаю кто это сделал — вспомнил я девушку-маргаритку и ее прикосновение.
— Спасибо, — кивнул я Ронану, отстраняясь от зеркала.
Марина с Аней, пока я рассматривал зажившую рану, немного пришли в себя. Я взял руку Марины, потом Ани. Но обратился к Дарриану и Ронану:
— Господа, дайте нам минуту.