Маяк надежды
Шрифт:
Спустя миг он нахмурился и помотал головой:
— Нет, это же люди постоянно тут шастать будут. А я люблю одиночество. Не подумайте чего, граф, сейчас я вашей компании очень рад.
— А вы принимайте гостей один день в неделю, — предложил я. — В выходной, к примеру. Экстравагантно, но уверен, что такой формат станет весьма популярным. Еще и сами выбирайте клиентов. Уж тогда точно от желающих отбоя не будет, а вы сможете и компанию соответствующую собирать.
— А что, идея! — загорелся Волков. — Скандальная
— Морской чёрт, — рассмеялся я.
— Идеально! — обрадовался адмирал и протянул мне руку, сотрясая мою в мощном хвате. — Вот спасибо вам, Александр Лукич. Признаюсь, скучно мне порой тут становится. Ненадолго, но бывает. Я-то мечтал об уединении, хватило дуралеев всяких на флоте, по уши наелся их глупостями. Но оказалось что совсем без людей… тоже плохо.
Он достал с полки ещё один блокнот, точь-в-точь как дал мне, и принялся туда что-то записывать, шевеля губами и периодически поднимая глаза к потолку.
Я мельком заглянул — будущий шеф-повар составлял меню. Прохора к нему, что ли, отправить для обмена опытом…
Оставив смотрителя за этим увлекательным занятием, я отправился к маяку. Следовало изучить его ещё раз и внимательнее. Чтобы не испортить то, что работает, и понять что добавить без вмешательства в старинные плетения.
Ну и взглянуть на море хотел с верхушки башни.
Я снова восхитился чужой работой. Познакомиться бы с тем артефактором, что сотворил такое чудо. Пусть я отмечал места, которые можно улучшить, но это ничуть не умаляло мастерство неизвестного мага. Он просто осторожничал.
Немного потренировался и с водной стихией. Аккуратно воздействовал на волны, успокаивая их и превращая воду перед маяком в зеркальную гладь. Свидетелями были только крайне удивленные чайки.
Когда я спустился, хозяина мыса уже не было. Только дверь и окна нараспашку.
До машины меня проводил лохматый пес, радостно лая и гоняясь за наглыми морскими птицами, явно нарочно дразнящими его. Блеяли козы и недовольно кудахтали куры, которых на выгуле трепал ветер.
Хорошее место, душевное.
И ресторан тут будет таким же, особенным. Я понял, что и сам с удовольствием буду записываться к адмиралу на ужины. Живо представил его в белоснежном фартуке, разносящим еду своей походкой в развалочку и травящим морские байки.
Решил обязательно посоветовать графу мастера Емельянова. Вот уж кто, а Петр сможет воплотить именно то, что захочется Волкову. Убежище морского чёрта.
Следующие дни прошли довольно однообразно. Ночи я проводил на маяке, там уже по утрам уделял время развитию стихии, а днем помогал в заботах по дому.
Нет худа без добра, вот и суетливая подготовка к приезду родни вернула особняку былой вид. Не то чтобы до этого не было времени,
В итоге открыли все помещения и навели там порядок. С удивлением обнаружились предметы мебели и утварь, о которых давно забыли.
В общем, дом превратился в окончательно жилой.
Вновь обновили краску фасадов, сад облагородился статуями и прочим садовым декором, с которым любезно помогла княжна Давыдова, как единственный представитель прекрасного пола, пусть и неживой.
Патриарх сменил настрой и увлеченно занимался обустройством. В его взгляде четко было видно явное намерение — показать графине Вознесенской, что род преуспевает и без её помощи.
Может, его хорошему настроению способствовали и частые поездки в лечебницу. Я сначала забеспокоился, что дед проводит там чуть ли не каждый вечер, но он заверил меня, что всё в полном порядке. Да и выглядел Лука Иванович всё лучше и лучше.
День перед приездом ознаменовался событием, которого все давно ждали.
Завершающее заседание суда по делу Тучкова буяна.
Тимофея по этому поводу приодели в лучший костюм, который ему заказал патриарх. Парень сопротивлялся, но глава рода безапелляционно заявил, что иначе советник Вознесенских выглядеть не может. Таким незатейливым образом присвоив ему новую должность, он вверг рыжего в признательную растерянность и лишил возможности отказаться.
Вернулся главный свидетель громкого дела к вечеру, когда на город опустились сумерки. И не один.
Сопровождал парня Казаринов, в своем обычном виде юриста — недорогой костюм и небрежно выглаженная рубашка, конечно же уже чем-то заляпанная.
Я давно понял, как удивительно хитро подобран был этот образ. В таком виде он не вызывал опасений у противника в суде. Только насмешки над молодым и неопытным выскочкой. Казаринов притуплял бдительность с самого первого взгляда.
К тому же я хорошо помнил, какое впечатление производил юрист, снимая эту безобидную личину.
— Вот, возвращаю в целости и сохранности, — шутливо поклонился теневик, когда мы поздоровались. — Тимофей Петрович показал себя отлично и не оставил другой стороне ни одного шанса.
— Что вы, Михаил Алексеевич, — рыжий зарделся, сконфуженно поправляя пиджак. — Если бы не ваши наставления, я бы не справился. Уж больно мудрено у вас там всё, слово не то сказал и может обернуться против.
— Не скромничайте, — серьезно ответил Казаринов. — Не к лицу это вам. Достойный человек должен принимать благодарность с честью. И никогда не умалять своих заслуг.
Я едва сдержался, чтобы не усмехнуться. Внешне теневик был ненамного старше Тимофея. Пусть, безусловно, гораздо мудрее. Но всё равно было забавно наблюдать, как один парень учит жизни другого.