Майами Блюз
Шрифт:
— Поехал играть в кегли. Когда в команде «Грин Лейкс» не хватает игрока, ребята просят поиграть Билла. У него коэффициент попаданий — 1,30, так что к услугам Билла стараются прибегать только в крайних случаях.
— Он говорил мне, что регулярно катает шары в кегельбане.
— Два раза в месяц по два часа — вот что он называет регулярными занятиями спортом.
— Ясно. Может, я тогда пойду? Заеду к вам попозже.
— Сиди, не дергайся. Он вот-вот подъедет. Налей себе еще.
— А как детишки поживают?
— Уехали на
Хок успел выпить еще две порции виски до приезда Хендерсона, но беседа с Марией у него не клеилась. Им просто не о чем было говорить.
Как только Хендерсон переступил порог дома, Мария встала из кресла и удалилась на кухню. Хок поднялся навстречу Биллу. После трех стаканов виски он немного захмелел.
Хендерсон бросил сумку с кроссовками и кегельным шаром на пол, подошел к бару и достал оттуда еще один стакан.
— Капитан Браунли уже с тобой связался? — спросил он у Хока, наливая себе виски.
— Нет. Я у тебя уже целый час торчу.
Билл одним махом опорожнил стакан.
— Я пытался до тебя дозвониться, перед тем как ехать в кегельбан. Но никто не снял трубку даже после пятнадцати гудков. Что у вас за отель хренов, Хок?
— Эдди ведь крутится как белка в колесе, иногда ему приходится отлучаться от стойки. Я уже говорил Беннету, что кто-то обязательно должен все время дежурить у стойки, но тот сказал, что старикам в отель звонят не так уж и часто. В «Эльдорадо», наверное, самый малочисленный штат сотрудников на всем побережье. А что ты мне хотел сообщить, Билл?
— Я подумал, что ты приехал ко мне после звонка Браунли. Погоди минутку, ладно? Я сейчас вернусь. — Билл вышел из комнаты, через минуту вернулся с большим коричневым пакетом и вручил его Хоку.
Хок осторожно вскрыл его. В пакете лежали наручники.
— Твои? — спросил Билл. — На правом наручнике лаком для ногтей написана буква "М".
— Да, мои, — кивнул Хок. — Помнишь Бэмби — женщину, с которой я спал пару лет назад? Как-то раз мы решили ночью побаловаться с наручниками, и... Короче, я воспользовался ее лаком для ногтей и пометил наручники. Где ты их нашел?
— В отделе по борьбе с грабежами. Они у них там несколько дней провалялись. Представляешь, кто-то приковал к стояку твоими наручниками двух придурков. Это случилось в общественном туалете, который находится в универмаге «Омни». Потерпевшие заявили, что какой-то сумасшедший коп отнял у них все деньги и приковал к трубе прямо в одной из кабинок туалета. Ребята из отдела грабежей решили, что те два придурка — садомазохисты, и отпустили их на все четыре стороны. А через пару дней кто-то из детективов увидел букву "М" на наручниках и вспомнил про памятку об утерянных тобою табельных вещах. Он отослал наручники капитану Браунли по служебной почте. А капитан отдал их мне. Все очень просто.
— Нет, Билл. Все совсем не просто.
Хок рассказал Биллу
Об эпизоде с выбрасыванием челюсти из окна Хок скромно умолчал.
— Этот парень хочет доконать тебя, Хок. Но я не уверен, что преследует тебя именно приятель Сьюзен. Может, это кто-то другой? Тут другое странно. Я ведь одно время работал в полиции нравов, поэтому хорошо знаю Уилсона. Он мерзкий сукин сын. Жестокий и прямолинейный. Но мне трудно поверить в то, что Уилсон сшибает левые деньги с сутенеров. Впрочем, я не виделся с ним два года, а за два года с человеком многое может случиться.
Хок поскреб бороду.
— С человеком многое может случиться и за две секунды...
— Что ты собираешься делать с Уилсоном? — спросил Билл.
— Не знаю. Я могу, конечно, нажаловаться Браунли, но как я объясню происхождение этих пятисот долларов?
— Тебе просто нужно изложить, что произошло — и ты будешь вне подозрений. Я же был свидетелем, когда тебе вручали конверты... Пожалуй, ты все-таки прав. Скорее всего, проделки с конвертами и с наручниками — дело рук этого... Как его звали?
— Мендес. Только это не настоящая его фамилия.
— Неважно. Почерк у парня своеобразный. Подставил тебя с деньгами, приковал твоими наручниками каких-то бедолаг к унитазу... Если хочешь, я пока не стану ничего докладывать Браунли. Вместо этого я поговорю с Уилсоном.
— Если сможешь, убеди его в том, что он не за тем зайцем охотится.
— Постараюсь. Но сделать это будет нелегко — ты же тратил его деньги.
— Я же не знал, что они принадлежат Уилсону. К тому же, он свои пятьсот баксов назад получил. А девчонку бы я в отель не вернул, даже если бы знал, где она находится.
— Ладно, Хок. Я с ним поговорю. Я знаю, как общаться с такими придурками.
— Спасибо, Билл.
— Тебе револьвер уже выдали?
— Нет еще. Браунли сказал, что и жетон, и револьвер я смогу получить в следующий понедельник.
— Могу одолжить тебе свой хромированный «кольт» 32-го калибра. Автоматический. Я когда-то носил его с собой, патрулируя улицы — чтобы было, что выкинуть, если вдруг тебе приставят дуло к виску и крикнут «Брось оружие!» «Пушка», конечно, так себе, но в магазине семь патронов.
— Я верну его тебе в понедельник. Как-то неуютно себя чувствуешь на улицах Майами без оружия.
— Могу себе представить.
Билл вытащил «кольт» из буфета и вручил его Хоку. Мозли вынул магазин, проверил затвор, потом вернул магазин на место. Дослал патрон в патронник, поставил револьвер на предохранитель и сунул его в карман брюк.
— Хок, я забыл сказать тебе, что отдал вещи Мартина Уэггонера его отцу, когда тот забирал тело в Окичоби. Я открыл твой стол своим ключом.
— Правильно сделал. А не боишься, что кришнаиты потребуют отдать вещи Мартина им?