Mayday! Но полёт нормальный
Шрифт:
– Эллисон, мои глаза здесь. – Рид немного наклонился вперёд, самодовольно улыбаясь. Моё имя, вылетевшее из его уст в этот раз, было больше похоже на жаркую ласку, чем на обычное обращение.
– Э-э, да, сэр, прошу прощения, сэр. – Мои глаза взметнулись к его, и я снова пропала. Необычайный насыщенный серо-голубой оттенок словно против воли затягивал в воронку, вскружившую голову, вытесняя собой абсолютно всё, кроме мужчины, стоящего передо мной.
– Что-то случилось? – Чем самоувереннее и шире становилась его улыбка, тем более сочный красный оттенок обретали мои щёки.
– Я хотела выйти
Наконец-то он соизволил обернуть полотенце вокруг талии и сделал шаг навстречу, выходя из номера.
– Скажи мне, Эллисон Хендерсон, мы друзья?
Инстинктивно отступив назад ещё на шаг, ощутила, как разгорячённая спина коснулась прохладной поверхности стены.
– Нет, – тихо ответила я, хотя на языке уже вертелось несколько возражений. Ведь всё шло если не к дружбе, то хотя бы к приятельским отношениям. Так мне казалось.
– Мы любовники? – Тайлер, чёртов, Рид оказался буквально на расстоянии одного вдоха, позволяя ощутить свежий запах мятной пасты и геля для душа, исходящие от него.
– Нет, – мой голос стал ещё тише, застревая где-то в горле.
– Так какого хрена ты от меня хочешь? – прошептал он, опираясь рукой о стену, поверх моего плеча.
Этот короткий вопрос стал для меня чем-то похожим на отрезвляющую пощёчину. И за это я благодарна ему. Это было необходимостью, нужной для того, чтобы вернуть мне рассудок, так легко утонувший в этих глазах. Каким бы одиноким и печальным он ни казался до этого, всё это лишь его заслуга. Быть настолько огромной задницей в отношении других людей – его самостоятельный выбор. Вот пусть и наслаждается дальше своей жизнью отшельника.
– Ещё раз прошу прощения, сэр. – Я твёрдо встретилась с его взглядом. – Я забыла, что вы самый дикий социопат, работающий в сфере, где контакт с людьми – это основа основ. – Оттолкнув его руку, протиснулась мимо. – Увидимся утром.
Реверс
Стамбул
Стоя под холодными струями воды, я быстро двигал рукой как умалишённый, постепенно наращивая темп. Словно от каждой чёртовой фрикции зависела моя жизнь.
Подумать только, Тайлер Рид стоит в душе и неистово дрочит на потрясную девушку-пилота. Смех, да и только. Вся абсурдность ситуации стала ясна уже в тот момент, когда, проснувшись в номере отеля, обнаружил, что мой друг, до предела напряжённый, стоит по стойке «смирно» и, прячась под одеялом, настойчиво требует внимания. Дневное солнце Стамбула будто бы в насмешку светило прямо мне в пах, и, видя всё это, хотелось найти виновницу моих мучений и показать, насколько же я зол.
Но как итог, я оказался в душевой кабине, шумно дыша и жмурясь от удовольствия. Никогда ещё это неблагодарное дело не доставляло столько наслаждения. Ну, может быть, в подростковом возрасте, когда бушевали гормоны, и бурное воображение, которое неплохо
Сейчас же, стоит представить пухлые губы Эллисон где-то на своём теле, как по нему пробегает разряд долбаного кайфа.
Упёршись лбом в мокрую чёрную плитку душевой, я ощущал, как подхожу к краю. Что-то подсказывало, что, когда наконец-то получу долгожданную разрядку, скорее всего, ноги меня держать уже не смогут.
Ещё.... Немного…
И сраный стук в дверь, вырывающий меня из мира грязных фантазий, практически испортил всё. Но сдаваться, когда уже находишься на финишной прямой, чистейшее безумие.
– Пошли нахрен, – тихо прошипел я сквозь стиснутые зубы, крепко зажмурив глаза и вновь нарисовав в голове образ соблазнительной Эллисон, снова наращивая темп. Я практически видел, как она опускается на колени передо мной, и лишь от этого зрелища с протяжным стоном я кончаю на стену, оставляя белые полосы жидкости, медленно стекающие вниз по гладкой поверхности.
Настойчивый стук повторился, и на этот раз громче.
Закипая от ярости, я схватил полотенце и направился к двери, разрываясь между желанием избить стоящего по ту сторону этой тряпкой и прикрыться. Но всё же, будучи хотя бы немного воспитанным, я прижал ткань к наполовину возбуждённому члену и рывком открыл дверь.
– Какого хрена? – рявкнул я. Но каково было моё удивление, когда увидел на пороге ту девушку, которая являлась причиной небольшого казуса в душе. – Эллисон Хендерсон, – едва не мурча, как сраный мартовский кот, произнёс её имя.
Я наблюдал за тем, как она медленно скользила взглядом по моему телу. Это было настолько интенсивно, что я был снова готов к бою. Хотелось бы посмотреть на её реакцию, когда откину в сторону эту идиотскую тряпку, затащу её в номер, прижму к себе. И, наплевав на все ограничения, доведу её до экстаза.
Но, какой бы потрясающей ни была эта идея, есть очевидные причины не делать всего этого. Поэтому я всё же вернул её в реальность. А потом и она меня. Внезапное предложение прогуляться и очевидная реакция на меня, словно зажгли свет в интимном сумраке моего разума. Там, где она всего лишь плод мечтаний, запретный, сексуальный плод. Не более.
Меня бесило, что она так охренительно привлекательна в этом голубом платье, прямо под цвет глаз. Бесило, что я так и не смог коснуться её, хотя был буквально в нескольких сантиметрах.
Бесило то, что, когда она торопливо уходила по коридору, топая своими длинными ножками по ковровой дорожке, возникало непреодолимое желание бросить всё и помчаться следом. Извиниться. И всё же затащить в номер, где покажу, насколько сильно мне жаль, что веду себя как мудак.
После того, как она скрылась в лифте, я себя отругал за такие мысли и продолжал ругать весь оставшийся день.
Вечером, спустившись на ужин, заметил весь экипаж, сидящий за одним большим столом, среди них, конечно же, была и Эллисон. Чем дольше смотрел на них, тем отчётливее понимал, что среди них мне не место. Нет, не потому что я охренеть какой классный, а потому что однозначно не смогу вот так запросто смеяться вместе со всеми и болтать на разные темы. Это будет добровольная пытка себя и остальных, а это разве кому-то придётся по душе?