Mayday! Но полёт нормальный
Шрифт:
Но такая удача длилась недолго. Когда весь экипаж принялся за работу, а мы с Тайлером оказались вдвоём в кабине, в голову снова полезли непрошенные мысли. А когда он снял пиджак, оставаясь в рубашке с закатанными рукавами, они и вовсе достигли нового уровня. Я смотрела на эти сильные руки и вспоминала, как идеально они ощущались на моём теле. О чём речь, весь Тайлер Рид так ощущался.
Я испуганно вздрогнула от неожиданности, когда на связь вышел диспетчер рулёжки, и, словно очнувшись ото сна, принялась торопливо возиться с ремнём безопасности,
– Ну же, – взмолилась я, безуспешно дёргая лямку, но тут мои руки накрыла ладонь Тайлера, он ловко потянул за ремень и пристегнул его.
– Вам надо постараться взять себя в руки, Эллисон Хендерсон, – проговорил он, находясь так близко, что удалось рассмотреть тёмные крапинки в его серо-голубых глазах. – Мы скоро взлетаем. – Вкрадчивый голос проник под кожу, запуская целый табун мурашек по телу, отчего я резко втянула воздух.
– Кхм, да, сэр. Спасибо, сэр, – отозвалась я, как только он отстранился от меня и в целом переключил своё внимание на бортовой компьютер.
– Передай, что мы готовы, – проинструктировал Рид, что я тут же и выполнила.
Похоже, у нас уже успела сложиться традиция по полётам. Командир осуществляет рулёжку по полосе, я взлетаю и набираю нужный эшелон, вместе парим над облаками, и Тайлер аккуратно приземляет самолёт на посадочную полосу.
И этот рейс не стал исключением.
Командир Рид, как обычно, во время полёта уходил с головой в работу, изредка бросая на меня заинтересованные взгляды. В отличие от других пилотов, мистера Гарсия, мистера Дэвидсона и тех, о которых мне доводилось слышать, Рид во время работы был молчалив и сосредоточен. Со стороны может казаться, что он на что-то зол или расстроен, но это далеко не так.
– Присмотри здесь за всем, – нарушил он молчание, поднимаясь. – Скоро вернусь.
Глядя, как он удаляется, я продолжала активно кивать, будто его спина тоже всё видит и в случае чего подаст сигнал своему хозяину, и моё счастье в любой момент окажется под угрозой.
Дверь тихо закрылась, и я расслабленно выдохнула.
– Вот мы и остались вдвоём, детка, – едва не пища, проворковала я. Снова внутри проснулись благоговение и радость, как бывает тогда, когда мне полностью доверяют управление. Глядя в широкое окно, довольно погладила руды. – Ты же будешь хорошим и послушным мальчиком?
– Такое ты любишь? – с усмешкой в голосе проговорил непонятно откуда выскочивший Тайлер.
– Я думала, ты вышел, – вздрогнула я, оглядываясь назад, на что командир лишь с издёвкой изогнул бровь. – То есть, вы, сэр. Вы же уходили, – исправилась я.
– Ну так я уже вернулся. – Едва держа маску серьёзности, он сел на своё место. – Стоило выйти за дверь, как ты начала заигрывать с техникой. – Поджимая губы, уголки которых упорно ползли вверх, Тайлер поставил в мою подставку для напитков баночку колы. – Как это называется?
– А я только хотела вас поблагодарить, – хмыкнув, открыла баночку.
– На то и был расчёт. – Последовав моему примеру, Рид открыл
– Думаю, я лучше поблагодарю вас. – Стукнувшись с ним напитком, довольно продолжила поглощать сладкую газировку. – Возможно, в другой раз. – На мои слова он лишь покачал головой, загадочно улыбаясь.
Что на уме у этого мужчины? То он самый большой в мире засранец, то в следующий миг милый парень, приносящий колу и отпускающий забавные комментарии. Без яда, как это обычно у него бывает. Но и тот, и другой варианты всё равно по-своему были привлекательны.
– Уже скоро Нью-Йорк, – довольно выдохнула я.
– Так спешишь домой? – изучая сводки погоды, спросил командир.
– Конечно! А вы разве нет?
– Не особо, – коротко обронил он и тут же принялся болтать с диспетчером подхода. В тот момент некогда было зацикливаться ни на его словах, ни на интонации, с которой они были произнесены, но всё же после них появился какой-то неприятный осадок на душе.
Вскоре показались огни Нью-Йорка, команда «пристегнуть ремни», мягкая посадка, идеальное торможение на полосе, и вот мы на земле, как обычно, короткая речь, сказанная спокойным голосом на прощание.
Всё было как обычно. Но снова внутри меня проснулся необъяснимый детский восторг, как бывает, когда наблюдаю, с какой ювелирной точностью Тайлер Рид управляется с самолётом. Будто сайдстик – продолжение его одной руки, а руды – другой. И эта уверенность в собственных действиях…
Я неловко поёрзала на месте, ощущая вспыхнувший пожар где-то в районе живота, и закашлялась.
– Ты в норме? – Командир вопросительно посмотрел на меня.
– Э-э, да. Пойду к пассажирам. – Быстро отстегнув ремень, выскочила из кабины пилотов, точно зная, что босс за мной не последует. Там уже, светясь лучезарной улыбкой, стояла Келли, провожая пассажиров.
– Эй, детка, ты в норме? – спросила она озадаченно, касаясь моего лба рукой. – Ты вся красная. Неужели у вас там так жарко?
«Ты даже не представляешь себе», – хотелось ответить, но вместо этого я заверила девушку, что всё в порядке, и сосредоточила своё внимание на пассажирах, покидающих борт.
– Большое спасибо за полёт, капитан! Будь моя воля, летала бы только с вами! – хлопая узкими глазками, проговорила женщина лет пятидесяти, глядя в мою сторону.
– А…
– Буду только рад, – надо мной пронёсся глубокий голос Тайлера Рида, заставляя вздрогнуть уже в которой раз за сутки. – Эллисон Хендерсон, я всё же посмею надеяться, что скоро получу свою награду, – склонившись к моему уху, прошептал он, едва двигая губами, и что-то сунул в карман пиджака.
По мере развития этой сцены глаза Келли становились всё больше и больше, а к моменту, когда командир зашёл обратно в самолёт, так и вовсе превратились в два карих блюдца.