Майкл Вэй. Арестант камеры 25
Шрифт:
— Сорок два ребёнка не прожили и двух дней.
— Что?! — воскликнули мы в унисон.
— Тогда, — продолжал Осьтин, — я проверил данные за прошлый месяц. И там зафиксирован единственный случай детской смертности.
— В сорок раз меньше, чем в апреле… — При одной лишь мысли об этом у меня к горлу подкатывал комок.
— Какой кошмар, — пробормотала Тейлор. — От чего они умерли?
— Неизвестно. — Осьтин почесал в затылке. — Дальше ещё чудней. Всего выжило семнадцать человек, включая вас.
Я даже привстал с кресла.
— Хочешь
— Именно. — Осьтин задумчиво сплёл пальцы. — Совпадением тут и не пахнет. За одиннадцать дней уровень смертности вырос на четыре тысячи двести процентов, а записи об этом растворились без следа. В любом случае все смерти как-то связаны с исчезновением документов.
— Значит, надо выяснить, что необычного произошло за это время, — заметила Тейлор.
— Прямо мысли мои читаешь! — восхитился Осьтин. — Короче, через пару дней я разберусь.
Затем Тейлор посвятили в наш сегодняшний эксперимент с мультиметром, и на этом заседание окончилось. Примерно в половину десятого с парковки позвонил отец Тейлор. Я вышел её проводить. Мистер Ридли приехал на патрульной машине, чем удивил меня до крайности. Всегда считал, что в такие машины сажают исключительно хулиганов, но никак не родную дочь. Хотя точно не знаю. Ни у кого из моих знакомых не было отца-полицейского.
Мистер Ридли, суровый мужчина средних лет, сидел, выставив руку в окно. При нашем появлении он со всего размаха хлопнул ею по дверце.
— Пап, познакомься. Это Майкл.
— А! Новорождённый! Почему не в подгузниках?
Тейлор закатила глаза.
— Пап, тебе обязательно подкалывать всех моих приятелей мужского пола?
— Работа у меня такая, — буркнул он, откидываясь на сиденье.
— Не обращай внимания, — произнесла Тейлор. — Он со всеми парнями так. Представляю, что будет, когда я начну ходить на свидания…
— Всё в порядке, — отмахнулся я. — Спасибо, что пришла. И за подарок спасибо. Толстовка — высший класс.
— Тебе спасибо, что пригласил, — улыбнулась она. — Хотя за это больше надо благодарить твою маму.
— Она храбрей меня. Кстати, по-серьёзному мы будем отмечать в понедельник после школы. Пойдём в океанариум, потом в пиццерию. Айда с нами! — выпалил я и чуть не прикусил себе язык, настолько глупо прозвучала последняя фраза.
— С удовольствием.
— Правда? — переспросил я, отказываясь поверить, что Тейлор, похоже, нравится проводить время со мной. — Тогда встречаемся в половину пятого.
Она нахмурилась.
— Прости, не получится. У меня до пяти тренировка.
— Ничего страшного, мы подождём.
— Уверен?
— Конечно. Если хочешь, подхватим тебя у школы.
— Отлично. А твоя мама точно не будет против?
— Наоборот! Говорю, ты ей реально понравилась.
Тейлор опять улыбнулась.
— Ну пока. Увидимся в школе. — Она села в машину. — Ещё раз спасибо.
— Хорошо тебе завтра отметить, — добавил я.
— Обязательно.
— Спокойной ночи, мистер Ридли, — попрощался я.
— Бывай, именинник!
Машина тронулась под вой полицейской сирены, на секунду мигнув сине-красными огоньками. Тейлор помахала мне в окно. Положа руку на сердце могу сказать, что это был лучший день рождения в моей жизни!
13. Пауки
Всю жизнь терпеть не мог понедельники. Будь я властелином вселенной, первым делом бы их отменил. Правда, тогда место понедельника занял бы вторник, что начисто лишало затею какого-либо смысла.
С другой стороны, едва ли властелин вселенной стал бы париться из-за понедельников… Но нынешнего понедельника я ждал как никогда. Сердце сладостно замирало от мысли, что буду отмечать день рождения в «Пицца Макс», да ещё в компании мамы, Осьтина и Тейлор! О большем и мечтать нельзя!
Как я и предполагал, мама была в восторге от того, что Тейлор идёт с нами. Непонятно только, радовалась ли она согласию Тейлор или тому, что у меня хватило смелости её позвать. За завтраком я спросил:
— Мам, заберём тогда Тейлор после занятий?
— Конечно, — улыбнулась она.
— Сейчас вот думаю, какой подарок ей подарить. Ты, случайно, не в курсе, что любят девчонки?
Мама лукаво прищурилась.
— Случайно, в курсе. Сама к ним отношусь.
— В смысле, что любят мои ровесницы?
— Поверь, милый, все женщины одинаковы. Любят наряды, драгоценности и цветы.
— У меня всего двадцать шесть долларов, — признался я.
— Хорошо. У неё есть айпод?
— Наверное…
— Тогда купи ей подарочную карту айтьюнс.
— Отличная мысль!
— Каждый раз, слушая песню, она будет вспоминать о тебе.
— Мам!
— Не сердись, — засмеялась она, — я просто хочу помочь.
У Осьтина на сегодня была запись к зубному, поэтому в школу я поехал один. Невероятно, как всё может измениться за одни уикенд. Из парии я превратился во всеобщего любимца. Со мной здоровались совершенно незнакомые люди, а баскетболисты, прежде и не подозревавшие о моём существовании, норовили похлопать меня по спине, повторяя: «Привет, маленький Норрис». Не буду врать, такое внимание мне жутко льстило.
Днём я стоял в очереди в столовой, когда нагрянул Осьтин.
— Чувак, надо поговорить.
— Погоди, сейчас только поесть возьму.
— Есть вещи посерьёзней еды.
Уму непостижимо, чтобы Осьтин сказал такое!
— Что-то важное?
— Ты даже не представляешь насколько. Только надо позвать Тейлор.
Я повертел головой.
— Без понятия, где она.
— Вот там, — кивнул Осьтин куда-то в сторону.
Тогда меня впервые осенило, что у приятеля дар находить Тейлор. Тейлодар. Если мне никогда не удавалось отыскать её в толпе, то Осьтин делал это на раз-два. Тейлор сидела за столом вместе с пятью подружками.