Шрифт:
Ю. Калашников
МАЙОР И МАФИЯ
детективная повесть
– Какой Вы шалун, - сказала она и оказалась у меня на коленях. Рука легко проникла в халат под бюстгалтер и взяла теплую и мягкую грудь с большим соском. Она подставила губы, я пощекотал их короткими жесткими усами и втянул в себя так глубоко, что она застонала.
Тут же встала и за руку потащила в спальню. Я не сопротивлялся. Пока сбрасывал одежду, она, уже голая, прилегла в раскрытую постель и сладко потянулась. В предвкушении.
Предварительные ласки в данном случае явно не были предусмотрены хозяйкой и я сходу
Мужик я здоровый, плечи в порядке и колотушка, естественно.
Жена утверждает, что моя мощность в "Один Рэф" равна "Двум Саням". Саня мой сосед, но не понятно откуда ей это соотношение известно,. Так вот жена, вовсе не крошечная женщина, часто просит: "Полегче!" Здесь же, проваливаясь в глубину на ее полный живрт, я почти не ощущал ни предела, ни края. Обширность ее гомовоспроизводящего органа была такова, что сравнения следовало искать только в стаде слоних. Возможно в этом корень ее лесбийских устремлений?
"Ми-ми-ми" продолжалось до тех пор, пока у нее не открылся рот и она не уставилась на меня остановившимся взглядом. Я понял, что дама получила желаемое, поддал жару и быстренько догнал ее. Она стала как-то странно водитьносом из стороны в сторону и сказала весомо и членораздельно, словно приколачивая слова гвоздями к доске: "Это - хорошо! Это - хорошо!" Бросила мне салфетку и вышла.
– Следующий эпизод - деловая часть, - подумал я.
Точно!
– Так какое у вас ко мне дело?- спросила, вернувшись, после чисто формального поцелуя.
А дело было простым до безобразия: нам, во-первых, нужны были девственницы, ищущие развлечений и неплохих заработков в постели. Во-вторых наша фирма нуждалась в трех секратаршах с хорошей оргподготовкой, знанием маркетинга, стенографии, языков и, конечно же, ярко выраженной сексапильностью и способностью употребить ее на пользу делу. Одна из них должна быть лесбиянкой, поскольку в коммерцию ринулись женщины и их интересы и потребности фирма
обязана учитывать. Ну, и в-третьих, дамы по вызову, способные, привлекательные, но без учета в милиции.
В принципе договорились быстро: заказ по дамам за два дня, оплата предоплатой.
– Нас больше устроила бы "по факту", - сказал я. Она сказала:
– Хочу тебя сзади.
Встал я у постели, развернул к себе, стоящую на коленках, и вошел в пышную горячую глубину. атягиваю на себя с медленным ускорением. Дышит глубоко со всхлипом, объемы студенистые колышатся, а я членом не только взад-вперед, но и вправо-влево, я по- крепче, и уже сверху-вниз, и еще снизу-верх. Руки ее подогнулись, упала она лицом и грудью на шершавую крахмальную простынь и вроде ничего уже и не может, кроме как быть листочком мокрым на асфальт занесенным.
Еще салфетка, еще поцелуй, уже отнюдь не формальный, дошло, значит.
– Хорошо мне с тобой, - говорит, - так и быть, давай по
факту.
Вышла. А я не разрядился, лежу в тепле, ствол моего голубчика
поглаживаю, нежно так... Потому что я ему благодарен. у, сначала, за то, что он есть у меня,
Сколько, благодаря ему, испытала душа моя приятных и радостных
минут! Сколько женщин, испытав его мощь, готовы были отдать многое, если не все, чтобы иметь возможность втягивать, вбирать его в себя, заполняться им, брать в руки и в губы. У меня к нему нежное отеческое чувство, и любовь и ревность: он не всегда подчиняется мне, бывают у него и свои настроения и желания, и они не всегда соответствуют моим. У него своя жизнь, а это не может не рождать ревности. И все-таки я им доволен. Вон какой длинный, заполненный горячей кровью, жадно ждущий продолжения секса с нелучшей, но нужной из дам. Приятно обладать таким жгучим жалом. Сейчас я ей врежу!
Вернулась. Продолжили переговоры, заспорили о суммах, она и говорит:
– Поцелуй меня тут, - и разворачивается к носу своими объемными ляжками. Операция требует. Я клиторок торчащий губами из нее вынул, запашок, правда, мало напоминал "Шавель", но где наша не пропадала! Она, молодец, ухватила ртом мои гениталии и тоже бесчинствует с ними. Долго так тянуться не могло. Я взял инициативу на себя, выбрался и, стоя у постели, развернул к себе и мокрым членом властно в анальное отверстие. Она от неожиданности ойкнула
и успокоилась, пока я ей матку с этой стороны разогревал. Потом
пропищала свое: "Ми-ми-ми!" и мы почти обо всем договорились.
Девочки у нее, разумеется, есть и дело не в том, что они могут не пойти на наши условия, а в том, чтобы они для дела сохранили эти самые рудименты в форме девственной "плевы... Секретарша-лесбиянка тоже есть.
– Поскольку мы заинтересованы в высоком качестве, - сказал я, - принимать буду сам. Девочек тоже посмотрю, побеседую, придумай как и где.
– Меня не интересует, кто их будет смотреть,- ворковала она, - меня интересует тройная плата за целку.
Я решил, что мы договорились окончательно, но тут она вставила еще условие:
– Поскольку рыночные отношения в стране еще только зарождаются, возможно потребуются уточнения в связи с инфляцией и другими процессами в экономике, поэтому я настаиваю на внесение в протокол пункта о двух сессиях в месяц.
Я понял, что говорить этой постели: "Прощай!" время еще не пришло.
Вынужден был согласиться и по этому поводу мы открыли шампанское.
Удивительная все-таки штука эта жизнь!
Ну, кто мог бы мне сказать еще полтора года назад, что все в моей жизни так перевернется? Что буду я сопредседателем регионального петербургского банка, заместителем генерального директора многопрофильной фирмы "Альфа", членом директоров российской биржи цветных металлов? Что буду притормаживать свой новенький кремовый "Плимут" на углу евского и Восстания в ожидании сигнала светофора?
И тем не менее, все это так и есть. И это все я, Руфин Сергеевич Караваев, в недавнем прошлом майор комитета госбезопасности, сле- дователь по особо важным делам Управления по борьбе с организованной преступностью Ленинградского КГБ, тридцати семи лет от роду. От всего этого на поверхности остался только рост - сто девяносто сантиметров.