Майя 3

Щукин Михаил

– Во-во. Именно что поподробнее.
– Все еще сердито проворчала сестра.
– И с самого начала. И желательно этого умника притащить. Это же надо! Сделать такие выводы, а задать простой вопрос мальчишке даже не удосужился.

Лютик слегка пожал плечами. Потом прижался к сестре.

– Не сердись. Он наверно просто забыл, что не спрашивал. Там не до этого было. А теперь я тут, и смогу все рассказать.

– Да, но прожить в Бездне столько времени! И ты молчал!

– Да не молчал я! Просто не подумал как-то, что никто не понял, как я оказался под щитом.
– Фыркнул брат и в наглую засунул в рот припрятанную пироженку. На

что даже Майя не рискнула сделать замечание.

Уже проводив всех, включая Лютика, напросившегося с дедом, Майя расстроено устроилась на своей любимой лежанке.

– Майя, ну что ты опять расстраиваешься?
– наконец не выдержала Лера, только что введенная в курс последних новостей.

– Лерка, ну как ты не понимаешь? Столько времени! Один, в Бездне! Да еще и с разбитой ногой!

– Но сейчас-то все в порядке.
– Резонно заметила та.
– А ты не веселилась в это время на балах, а боролась. В том числе и за него.

– Так-то оно так. Но все равно. Что ты там все с ним переписываешься?
– Переключилась Майя на Иллис, украдкой помечавшую что-то в браслете.
– Давно хотела спросить. Вот объясни мне, чем я обидела Виттора?

– Чего?
– Смущение Иллис разом сменилось полным недоумением.

– А то! Думаешь, я не замечаю, что он меня избегает. Даже в классе старается появляться перед уроком и сразу сбегает.

– Майка, ты чего? Да он просто думает, что тебе неприятно с ним общаться. Ведь эти босоножки выпускались на их предприятии.

Майя только глазки закатила.

– И что? Это когда было! И его предки вполне расплатились за этот факт, насколько я помню его рассказ. Причем не только своей жизнью. Если уж на то пошло, для меня куда важнее то, что его дед и отец и он сам посвящают свою жизнь борьбе с этим. Стараются исправить то, что натворили их предки, а не отнекиваются как некоторые.

– Ты, правда, так думаешь.
– Иллис неуверенно смотрела на подругу.

– Да нормальный парень этот твой Виттор. И если он не против, я вполне могу с ним общаться. Так что приводи и переставайте уже бегать по углам.
– Фыркнула Майя.
– Только вот я одного не пойму. Он же из Гиндзорских. А они измененные.

– С этим как раз все в порядке. Ты же знаешь, что в боевой паре его отца ходит дворецкий?
– Тема рабства в любом выражении была ей неприятна.

– Конечно, это до сих пор обмусоливают.
– Поморщилась с досадой Майя.

– Ну, так вот. У него была сестра, которая получив свободу вместе с братом, предпочла выйти замуж за простолюдина и жить самостоятельно. Все бы ничего, да при родах она скончалась. А папаше новорожденный ребеночек оказался не нужен. Такие вот тоже бывают.

– Ты хочешь сказать?
– Майя вопросительно приподняла бровки.

– Ага. Гиндзорский старший не просто взял опеку над племянником своей боевой пары. Он усыновил его с правом передачи титула. Тогда был громадный скандал. Дед Виттора ни за что не хотел признавать приемного внука. Да только потом узнал, что у самого Гиндзорского не может быть детей вообще. Переболел он чем-то в своих походах. Так что пришлось дедушке смириться. Он даже потом начал общаться с Виттором.

– А дядя?

– Так он стал названным отцом своему племяннику. Согласись, это тоже необычно. Особенно если учесть отношение Гинзорских к социальному статусу в целом.
– Хихикнула Иллис.
– Только девочки, это строго между нами. Виттор

не очень распространяется о семейных делах. А большинство подробностей, как вы понимаете, я знаю от Кира. Он, как вы понимаете, всю эту историю по долгу службы знает. Меня ведь как породистую кобылку, не к каждому подведешь.
– Грустно пошутила Иллис.
– А тут такой шанс. И титул, и неизмененный и все вместе взятое. Гинзорские даже в интригах двора в сторонке стоят. Не нужно им это. Со своей бы напастью, что на себя взвалили, разобраться.

Об отношении своей подруги к этому вопросу Майя знала из их девичьих обсуждений слухов и сплетен. Героем их был, в основном, старший брат принцессы. Да и сами они все же принимали посильное участие в его приключениях. Поэтому она только понимающе кивнула и предпочла не продолжать скользкую тему.

Глава 22. Каждому свое

Лорд-преподаватель Петрион размерено ходил от своего стола до двери в класс и обратно.

– Наш курс робототехники будет продолжен в следующем учебном году. А сегодня у вас зачетное занятие, которое покажет, чему вы научились. Оценок тут вам не выставляется, но незачет засчитывается десятью штрафными баллами к годовым итогам.

Петрион внимательно осмотрел класс. Курс робототехники был новым в Дворцовой школе. В школе с техническим уклоном, где он преподавал раньше, появилось сразу несколько преподавателей по смежным предметам. И дирекция не стала затягивать вопрос с переизбытком кадров, предложив ему поискать новое место работы. Так что год назад, как и положено соискателям, он подал заявку с программой своего наиболее удачного курса робототехники, рассчитанной на два года. Он считал ее наиболее удачной своей разработкой, так как она предусматривала двухэтапный подход к обучению и позволяла выявить перспективных учеников в конце первого года обучения.

Для чего вообще нужны практические навыки робототехника в элитной школе, ему вразумительно не объяснили. Еще большее удивление вызвал факт того, что этот курс включили в программу класса правящей. Правда, тут он сделал выводы уже сам. По его мнению, правящим вообще каждый подсовывал вот такие уроки из самых разных неосновных тематик с одной единственной целью. Чтобы выявить их склонность в разных направлениях. Часть из этих курсов становились основными и начинали изучаться углубленно, другие так и оставались на уровне факультативных знаний для общего развития.

Он прибыл в школу только в начале учебного года. С самого начала наслушался немало ужасов о классе принцессы. Но так и не убедился в их справедливости.

Конечно один раз, в самом начале, был инцидент. Забывшись, на вводном уроке он сопоставил по привычке роботов и рабов. В классе тогда мгновенно воцарилась не просто напряженная, а по-настоящему враждебная тишина.

Только спустя пару минут он, прервав речь, до него дошло по какой причине на него смотрят враждебно все без исключения ученики класса. А взгляд прищуренных глазок ее высочества сразу заставил вспомнить все рассказы коллег о ее характере. К счастью, он не рискнул переводить все в шутку, а обратился прямо к ученице, единственной не смотрящей на него. Тогда она еще носила ошейник. Извинения были приняты, правда без восторга. И хоть и не без труда, но напряженность в классе удалось снять.