Майя. Юность 2

Щукин Михаил Николаевич

Спохватились, только когда Иллис ощутила, как её руку начали торопливо покрывать поцелуями чьи-то слюнявые губы.

– Ваше высочество, я рад видеть вас. Я надеюсь что вы...

Иллис настолько растерялась, что первые мгновения не предпринимала попыток отвоевать захваченную руку и даже попыталась вникнуть в бессвязные фразы стоящего на коленях человека. Поведение его настолько сильно отличалось от уверенных в себе местных разумных, что вызвало оторопь и у приблизившихся бойцов теней.

Сомнения всех разрушил Румми, которого нарушитель спокойствия

старшей нечаянно задел носком ботинка. Не вставая, он махнул своим многострадальным хвостом, сбил его с ног, уложив лицом в пол прямо перед сбой, и придавил мягкой лапкой между лопатками.

Иннер Риндил, успевший уже узнать некоторые подробности боя у водозабора, невольно содрогнулся.

– Кибанс, ваше поведение выходит за любые мыслимые рамки. Я вынужден принести извинения, ваше высочество, за поведение своего подчиненного.
– Риндил постарался, как мог учтиво склониться. Все-таки в дворцовых залах он никогда не бывал.

– Я только хотел выразить надежду, что смогу присоединиться к отряду и покинуть эту колонию.
– Со всхлипами в пол заговорил лежащий.
– Я надеюсь, что пять лет в этом аду засчитают мне за исполнение вынесенного приговора. Её высочество, как член императорской семьи и действующая правящая, может принять такое решение.

– Это бывший судья Морста, ваше высочество.
– Нехотя пояснил Лланхи .
– Согласно указа императора, хозяин с большой неохотой с него снял ошейник. Но приговор оставался в силе. Кибанс работал в шахте до самого начала Великого раскола. Как инспектор, могу только заметить, что к содержанию приговоренного не было никаких претензий. Да и он сам их не высказывал.

Перед глазами Иллис всплыла давняя сцена, виденная с балкона рынка рабов. В том, что валялось под белоснежной лапкой, трудно было узнать бывшего судью. Обслюнявленная рука вдруг начала зудеть.

Чувство гадливости и отвращения она не успела скрыть на столько, что ближайший охранник торопливо протянул свой платок. Румми правильно понял против кого именно оно направлено.

– Не надо, Румми.
– Тихий голос остановил, начавшие было выдвигаться когти.
– Здесь прерогатива моей сестренки. И мы не можем решить этот вопрос так просто.

Румми что-то ворча, убрал лапу со спины человека. Кибанс не успел перевести дух, как тут же оказался в чьих-то руках. Его грубо встряхнули и подняли за плечи. Бывший судья с ужасом уставился в ставшие белыми от ярости глаза капитана отряда, пришедшего с принцессой.

– Вообще-то тут и у меня есть некоторые права. Все-таки решение о судах принималось с моим участием.
– Прошипели прямо в лицо бывшего судьи.
– Узнаешь меня? Я Брат Лютимир Толнойский.

Кибанс судорожно всхлипнул. До сих пор он вообще думал только о принцессе.

– Я обещала Майе, что не буду вмешиваться в это дело.
– Все так же тихо заметила Иллис.

– Знаю. И не возражаю.
– Резко отпихнул Лютимир от себя потерявшего соображение человека.
– Но надеюсь, этого спрячут от меня подальше.

Майя-то меня простит, я уверен. Но как бы не испачкаться.

На обычно веселого и беззаботного, каким его знали близкие, или рассудительным, жёстким и бесшабашным для своих подчинённых, он сейчас совсем не походил.

Иллис осторожно коснулась плеча едва сдерживающегося брата Майи. Она вообще не помнила, чтобы он срывался при посторонних. Лютик ещё подростком позволял себе подобное редко и только при ней, Майе и Лере. Неожиданная встреча выбила из колеи парня, и ему надо было время, чтобы взять себя в руки.

Виновника происшествия быстро оттеснили в сторону. Он стоял, сгорбившись и нагнув голову под охраной местных бойцов, и старался не поднимать глаз от пола и вообще явно был не рад своей затее.

Иллис непроизвольно держала обслюнявленную руку на отдалении и все пыталась оттереть ее полученным куском ткани. Но ощущение чего то грязного и въевшегося оставалось. Ей пришлось удалиться в указанную комнату. Там она долго мыла руку так тщательно, как будто испачкалась в чем-то липком и вонючем.

– Извините ваше высочество. Не доглядели.
– Повинился старший пятерки теней.
– Моя вина.

– Все нормально Иннир. Кто же знал, что он такое выкинет. Вообще не пойму, как он выжил с таким поведением.

– Ваше высочество.
– Вмешался Лэрн.
– Я совсем забыл об этом человеке и что он может быть вам неприятен лично.

– Все нормально Инер Лэрн. Этому ...господину стоит объяснить, что целью нашей экспедиции является Столичный мир. Сейчас он намного ближе для нас, чем Объединенные миры. Чтобы сообщить о вас, мы вернёмся всего лишь на мобильную станцию. Там нет места для посторонних. И обеспечивать его без опасность никто не будет.

Иллис несколько кривила душой, не собираясь пока сообщать о силовом тоннеле. И ни один из стоящих рядом ее бойцов даже бровью не пошевелил, чтобы поправить ее.

– В отличие от меня, он вряд ли стремится ускорить свою встречу с моей названной сестренкой. Майя, возможно, мараться не станет. А вот Барик в отличие от Румми может и не послушать свою старшую. Ниахары менее брезгливы в силу своей природы и не боятся испачкаться. Они вполне искренне полагают, что проблема любой мерзости, это вопрос обилия воды, в которой ее можно смыть.

Иллис устало осмотрелась. Потревоженный испортившимся настроением Румми полностью перекрыл подступы к их компании надежнее любой пятерки теней. Хозяева уже были наслышаны о его подвигах, и не скрывали опасливых взглядов, которыми провожали мягкий и пушистый хвостик, которым кот медленно накручивал вокруг себя круги.

– Я думаю, сейчас самое время отдохнуть.
– Вмешался Лютик.
– День выдался нелёгким.

– Мы готовы завершить прием.
– Тут же согласился расстроенный Лэрн.
– У нас есть комнаты в здании штаба. Но если хотите, можно перейти в центральный сектор. Он считается более безопасным.