Майя
Шрифт:
«О милосердная Леспа, это я его так распалила! – подумала Майя, когда великан наконец в последний раз содрогнулся, точно лавина сошла с горы. – Из сотен девушек на пиршестве он выбрал меня… Меня!»
Майя молча лежала, не зная, чего от нее еще потребуют. Впрочем, похоже было, что маршалу нужно было лишь податливое женское тело, пригодное для утоления его ненасытной похоти. Он не причинил ей намеренной боли, но Майе казалось, что она с ног до головы покрыта синяками. На ее невольные страстные стоны Кембри обратил не больше внимания, чем на
Потом он отвалился, будто подрубленное дерево, и замер. Майя не знала, уснул он или просто погрузился в забытье среди мягких покрывал. Она ненадолго задремала, а проснувшись, задумалась, что ей делать. Одеться и уйти, как и положено невольнице, исполнившей свою задачу? Она осторожно выскользнула из-под одеяла, надела тонкую сорочку и метлан, подобрала с пола накидку и на цыпочках прокралась к двери.
– Вернись, – лениво произнес маршал.
Майя вздрогнула, как нашаливший ребенок.
– В чем дело? – Кембри недоуменно наморщил лоб.
– Ах, мой повелитель, вы меня напугали, – пролепетала она.
Он промолчал. Майя послушно разделась и забралась в постель, где, к своему изумлению, обнаружила, зачем ее позвали. Внезапно робкая невольница исчезла; Майя, как дерзкая деревенская девчонка, опустила руки на плечи маршала и лукаво поглядела на смуглое, испещренное шрамами лицо:
– Мой повелитель, вы знаете, что рассказывают в наших краях, на озере Серрелинда, про постоялый двор под названием «Тихая гавань»?
Он покачал головой; в густой черной бороде мелькнула улыбка – так мимолетно отрываются от своих занятий, чтобы поглядеть на забавную выходку щенка или котенка.
– Так вот, постоялый двор в Мирзате на берегу озера, – начала Майя. – Однажды к причалу подошла лодка. Хозяйка вышла посмотреть, кто там, а лодочник ей и говорит: «Я слыхал, у вас вино хорошее, хозяюшка. Принеси-ка мне на пробу кружечку вашего обычного зелья». Ну, она и принесла. Он выпил, поморщился и сказал: «Нет, не то. Принеси чего получше». Она опять несет. Он кружку опустошил и опять за свое: «Нет, не то. Неси самого лучшего». Тут она ему целый кувшин приволокла. Он вино пригубил, посмаковал, наконец весь кувшин прикончил, да и говорит: «Да, правду мне сказали, славное у вас вино, так бы и пил. Ну ничего, я к вам еще зайду».
Маршал запрокинул голову, расхохотался и снова ненасытно подмял Майю под себя, будто бы в первый раз. Бедняжка едва не задохнулась под его весом. Кембри был не только громаден, но и очень силен – у Майи чуть ребра не затрещали под его пальцами. От острого осознания своей беспомощности у нее закружилась голова, но любострастие маршала подхватило ее, словно вихрем, и она пришла в себя только тогда, когда до крови прикусила плечо Кембри.
Майя испуганно отпрянула, нащупала свою сорочку и попыталась прижать к ранке. Маршал нетерпеливо выдернул из Майиных пальцев тонкую ткань и со смехом
Похоже, сон у Кембри как рукой сняло. Майя догадалась, что маршал ею очень доволен, и лежала тихо, слушая шум дождя и раздумывая, что будет дальше.
– Ну что, с тебя хватит? – наконец спросил маршал.
– А если я скажу, что нет? – хихикнула Майя.
– Придется кого-нибудь для тебя привести.
– Ага, мышонка после быка.
Кембри промолчал, и Майя испугалась своей дерзости, однако чуть позже он невозмутимо поинтересовался:
– Ну и как тебе живется у верховного советника?
Майя крепко-накрепко затвердила ответ на подобный вопрос. «Ни в коем случае хозяина ни с кем не обсуждай, даже если тебя золотом осыплют, – настоятельно повторяла Оккула. – Длинный язык куда опаснее длинного зарда».
– Хорошо, мой повелитель.
– И чем же вы с ним занимаетесь? – лениво осведомился Кембри. – Толстяк без посторонней помощи шага не сделает.
– Чего хозяин пожелает, тем и занимаемся, мой повелитель.
– К нему много людей приходит, со всех концов империи. Он их при тебе принимает?
– Нет, мой повелитель.
– А ты знаешь, что это за люди и зачем он с ними встречается? – Он протянул руку и легко повернул Майю лицом к себе, будто подушку поправил.
– Да, мой повелитель. Но о чем они разговаривают, нам неведомо.
– А сайет ваша знает? Он же без нее не обходится. Она при разговорах присутствует?
– Мой повелитель, она с нами это не обсуждает.
Он умолк, словно бы исчерпав тему, и неожиданно спросил:
– Ты видела Отавису на пиршестве?
– Да, мой повелитель. Ах, она такая красавица!
– Между прочим, она – моя рабыня.
– Правда? Ой, а почему же она вместе с другими девушками пришла? Я ее на лестнице заметила.
– Она… мое поручение выполняла, а теперь я вольную ей выправлю. Мне так даже лучше – у шерны круг общения гораздо шире, чем у рабыни. – Он немного помолчал и добавил: – Ты верховному советнику об этом не говори, а то он убийц к ней подошлет.
– Мой повелитель, простите, но я не понимаю, о чем вы…
Кембри порывисто заключил ее в объятия, и Майя на мгновение решила, что он снова собрался ею овладеть.
– Я за тобой сегодня послал не ради постельных утех, – объявил он.
– Неужели, мой повелитель? – хихикнула Майя. – Наверное, мне приснилось…
– Хочешь место Отависы занять? Я тебя щедро вознагражу.
Майя изумленно уставилась на него.
– Мой повелитель, вряд ли верховный советник согласится меня продать… – начала она.
– Я не собираюсь тебя покупать, – отрезал он, поднялся с постели, накинул на широкие плечи стеганый халат и уселся на резной сундук у кровати. – Владыкам обычно говорят то, что они хотят слышать, но настоящий повелитель должен знать гораздо больше. Мне нужны сведения – те, что мне сообщать не хотят. Понимаешь?