Мажор по соседству. Сердце на куски
Шрифт:
На меня, всунув руки в карманы брюк, смотрит мужчина лет сорока пяти, максимум пятидесяти. Невысокий, в очках и улыбается мне криво.
— Простите? — свожу я брови к переносице. — Мы знакомы?
— Знакомы, — неожиданно широко улыбается мужчина.
Но я только недоуменно качаю головой, не понимая откуда он может знать меня. Секунды совершенного непонимания, а уже в следующее мгновение мне на голову выливается ведро ледяной воды.
— Я твой отец.
Приплыли...
Так вот ты какой. Тот, кто бросил
А я вот не собираюсь.
— Вы ошиблись, мужчина. Мой отец умер, когда я еще даже не родилась. Всего вам доброго и прощайте! — и торопливо разворачиваюсь, пытаясь побыстрее отгородиться от этого персонажа за высоким забором.
— Лялечка, — успевает мужчина схватить меня за запястье.
Рвусь, но он сильнее.
— Что вам нужно? — почти рычу.
— Всего лишь выслушать! Постараться понять, войти в мое положение и простить! Мы же одна кровь. Ты моя дочь и я всегда любил тебя, Ляля. Я думал о тебе каждый день в своей грешной жизни. Каждый! Я так хотел быть рядом! Но, видишь ли, твоя мама никогда не желала давать мне шанс на реабилитацию. Я пытался пробиться и достучаться до неё, но она долгие годы не давала мне возможности увидеться с тобой!
— Уйди от нее, Пронин!
— Мама, — охнула я, поворачивая голову вправо.
И как я не заметила, что рядом притормозил здоровенный внедорожник, из которого и появилась моя родительница.
— Лена, это моя дочь!
— Руки от нее убери!
— Я имею право с ней общаться!
— Ты что не слышал, что тебе сказали? — неожиданно появился водитель черного джипа и угрожающе пошел на человека, что все еще удерживал меня за руку.
Так называемый отец тут же отступил и попятился. Против крупного противника он уже не рискнул выступить со своими возмутительными заявлениями и требованиями. Только выкрикнул на прощание:
— Я еще вернусь, — и скрылся в глубине тенистой аллеи.
Несколько секунд какого-то ступора, а потом я попадаю в объятия своей милой мамы. Она тискает меня и оглядывает с головы до ног. Ворчит что-то сбивчиво, а потом поворачивается к высокому и крепкому мужчине, выпаливая:
— Спасибо вам! Еще раз спасибо!
— Не за что, — басит тот, — И, как я уже говорил, можно на ты, Лена.
— Можно, да, — тушуется родительница, — еще раз спасибо. И до свидания.
— А когда оно будет? — улыбается мужчина и я до безобразия чувствую себя лишней.
Тихонько высвобождаюсь из рук мамы и все-таки вхожу во двор, а затем и поднимаюсь домой. А там сразу в душ, чтобы смыть с себя почти зашкаливающее к вечеру напряжение. В лифте снова одна. За дверью напротив по-прежнему тихо. Ай...
А вдруг он вообще переехал? Ведь такое же тоже случается. И что тогда?
Вытравила, получается, так? И не знаю даже, что помогло
Совсем.
Перед сном ко мне в комнату заглянула мама. Погладила по голове, сказала, что любит и поцеловала в висок.
— На свидание согласилась, мам?
— Ага...
— Молодец. Как зовут? Чем занимается? Где встретила?
— Игорь. Адвокат. Сегодня в клинике с ним встретились, он своего мальтипу привозил на прием. А потом от Пронина спас. Вечером из офиса выхожу, а он стоит. С цветами.
— М-м-м, — а про себя подумала, что у соседа Куки тоже мальтипу. Вот так совпадение...
— Ты как? Отец все ж таки?
— Плевать, мам. Он для меня пустое место. Он нас не достоин и пусть даже не зарится. Не волнуйся.
— Хорошая моя. Спокойной ночи!
— И тебе!
Дверь в мою комнату закрылась, и я опять погрузилась в непроглядную темноту. А потом и в сон.
А когда проснулась, то первым, что я услышала в приоткрытые настежь окно и балконную дверь, было:
— Куки, мальчик, ко мне!
Сердце в груди дрогнуло и жалобно застонало.
А может со сна показалось?
Нет...
— Куки!
Глава 23 – На адреналине
Ляля
Это глупо. Я знаю. Но поделать с собой я ничего не могу. Словно на турбонаддуве газую в ванную, где максимально быстро чищу зубы и умываюсь, расчёсываюсь и надеваю на себя ярко-желтое мини – кроп-топ и шортики, путаясь в дрожащих конечностях.
Дальше на кухню, где открываю под раковиной мусорный отдел.
— Черт, не так уж и много. Ну, да ладно, — собираю все, что есть в мешке и несусь на выход.
Выбросить мусор с утра святое дело, потому что вечером нельзя. Почему? Потому что!
Вызываю лифт и пока еду вниз, с каждым этажом натягиваюсь, как струна. На выходе уже вся вибрирую – это сердце за ребрами почему-то так стучит оголтело, что планирует и вовсе проломить себе путь на свободу.
Выхожу на улицу и первым делом оглядываюсь, а потом резко задыхаюсь, хапнув слишком большую порцию воздуха. Прикрываю медленно глаза и выпускаю пар, а затем неспеша подхожу к мусоросборной камере и выбрасываю свой куцый пакетик.
Мозги судорожно перебирают варианты, что же делать дальше и наконец-то находят подходящий. Трясущимися руками достаю телефон из заднего кармана и проверяю с собой ли у меня банковская карточка.
С собой.
И дефилируя походкой от бедра, я целенаправленно движусь к калитке, рядом с которой со стороны улицы стоит мой ненавистный во всех смыслах сосед и трещит с толпой себе подобных. Рядом припаркованы две крутые иномарки – один ярко-зеленый спорткар, другой насыщенно-фиолетовый.