Мажор. Дилогия.
Шрифт:
Тут еще и майор Васильев не выдержал такого наезда, и заявил, что обязательно пригласит умника брать следующий караван. И вообщепарни у него святые и если говорят, что ничего не брали, значит, не брали, а вот тех, кто думает иначе, надо бы проверить служебной проверочкой, видать рыло в пушку. Иначе чего так беспокоится? Его тут же поддержали... Разин и Акимов, и еще какой-то полковник, заявивший, что некоторые штабные зажрались...
Похоже, Зухра уже всех напоила кофейком. Хорошо, что я успел еще в начале спора свалить за ближайший угол, а то, знаете
– О, Милославский! Ты еще здесь? Давай, брат, грузитесь в грузовик и валите отдыхать.
Ну а нам то что? Домой, значит домой. Уже загрузившись в кузов, услышал, как меня зовет майор, пришлось вылезать. В руках у него была какая-то бумажка:
– Егор, это телефон главврача больницы, где Рогожин лежит. Приедете, позвони, пусть передаст, что все хорошо. А то капитан, наверное, извелся весь уже...
– и, хлопнув меня по плечу, с подозрением спросил: - Вы ничего ЛИШНЕГО с базы не вынесли?
– Никак нет!
– Точно?
– Товарищ майор, как вы могли подумать? Вы же нас знаете!
– Знаю. Потому и спрашиваю.
– Виктор Петрович, клянусь, ничего лишнего мы не выносили.
– Ладно, езжайте.
Вот кто-то может заподозрить, что я обманул майора? А вот и нет! Кому лишнее, а кому просто никак без этого. Хотя судя по ехидной улыбке Васильева, не очень-то он мне и поверил. Не зря же он слово "лишнего" выделил?
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯ
Ох ты ж... Казарма - дом родной. Кто бы мог подумать? Однако это так. А надо всего лишь немного побегать по горам, чуть-чуть пострелять и устать как собаке. Но, не смотря на усталость, первым делом я дополз до штаба и позвонил в больницу. Исполнив, таким образом, долг перед отцами-командирами, начал мечтать - помыться и спать.
Все же, какое это счастье просто разуться... Чтоб понять это, надо проходить в обуви хотя бы пару суток. Но все же, добраться до кровати не самое главное. Сейчас важно спасти ноги. Иначе завтра будет караул. Вот и я,помывшись, не ложусь спать, а занимаюсь тем же чем и парни. Мажу ноги, приятно пахнущей мазью, сваренной Степанычем именно для таких целей. Тщательно втирая и массируя ступни. Данное действо давно вошло в привычку, и с утра не будет - ни опухоли, ни слезающей шкуры. А кто заработал потертости не найдет и следа. Волшебная штучка. А теперь спать...
Сон это прекрасно, а еще прекрасней выспаться. Но вот этого мне и не позволили... Хотя это я прибедняюсь - дрых почти сутки. По крайней мере, так мне заявил Степаныч, разбудивший меня:
– Давай, давай вставай. Поедем к Руслану, - тихонько шепчет, стараясь не разбудить все еще спящих парней, - извелся весь, болезный наш.
Однако зря он пытался не шуметь, все же подрыхли хорошо, и парни начали один за другим просыпаться.
– Степаныч...
– Здравия желаю...
– Как там командир?
– Вот чего подскочили?
– добродушно возмутился Дед.
– Спите,
– Степаныч...
– Дед...
– Не томи, а...
– Да все хорошо с вашим командиром. Жив и скоро будет совсем здоров, так что готовьтесь, - улыбается во весь рот.
– Скорей бы, - протянул Балагур.
– Совсем сержанты заездили, житья от них нет.
– Да, да, - тут же подключился Пепел, - а еще маньяка-сапера себе завели, еле урвал себе парочку бандюков.
– А меня вообще в тыл отправили, сволочи, - обиженно прогудел Молот.
– Дык, ты же косячник, - раздался голос Марата.
– Кто в казарме в крови уделался?
– Не я один...
– Вот вы вдвоем в тыл и пошли, - это уже я пояснил. Хотя если честно отправлял то парней по другой причине, но раз так удачно сложилось, пусть думают что наказание...
– Так, так, - задумчиво протянул Степаныч, - я так понимаю в процессе?
– делает жест рукой, как будто кого-то режет.
– Так точно, - для убедительности киваю.
– А ты их в тыл?
– пристально смотрит на меня.
– Так точно, - тяжело вздыхаю.
– Жестоко, но правильно, впредь наука будет, - и ехидно усмехнувшись по-доброму так, с какой-то нежностью в голосе произнес: - Стукачи вы мои родные.
– Да мы такие...
– Счас еще что-нибудь вспомним...
– А вообще Мажор молодец, - протянул Балагур.
– Что значит вообще?
– возмутился Сашка.
– Кто там рядом, дайте ему в ухо.
– Действительно, отлично командовал.
– Стыдно Вова, стыдно.
– Да идите вы нахрен, - подскочил Балагур,уворачиваясь от подзатыльника который ему примеривался отвесить Молот.
– Я в отличие от вас сразу говорил, что лучше Мажора только Хан.
Я был близок к истерике, очень... Чуть подушку не сожрал глядя на этих клоунов. Короче словили релакс...
Дорогу в больницу описывать не буду, тем более что даже не рассказывал ничего. Степаныч сразу пояснил:
– В больнице расскажешь, а то выплеснешь эмоции, Руслан ругаться будет, - и вздохнул.
Вот мне все интересно, а почему Степаныч так боится Рогожина? Понятно, что тот старше по званию, но ведь он куда старше по возрасту, а капитан постоянно его дрючит. Нет, оно конечно и нас гоняет по взрослому, но ведь они-то старые боевые товарищи, и знакомы были, когда Руслан был еще совсем сопливым. А тут регулярно выписывает ему по первое число. А ведь по логике должно быть наоборот... Пусть и не в таких масштабах все же капитан. Но? Странно это.
За размышлениями не заметил как прибыли на место. Рогожин уже потихоньку двигался, опираясь на костыли. Вот не лежится человеку... Хотя о чем это я? Попробуй полежать целыми днями, через боль начнешь бегать...
– О! Товарищ сержант, проходите, проходите, - заулыбался Рогожин.
Вытягиваюсь по стойке смирно:
– Товарищ капитан, разрешите доложить?
– Докладывай, - и вновь улыбнувшись, протянул ко мне руку, отодвинув в сторону один костыль.
– Иди обниму, чертяка...