Мажор. Право на ошибку
Шрифт:
Натягиваю на мокрое тело нижнее белье, заматываюсь в банное полотенце и пулей вылетаю из ванной, забыв толком вытереться. Надо срочно что-то делать — у меня уже паника. Самая что ни на есть настоящая. Ведь Платон спит и даже не догадывается, что мы с ним в квартире не одни.
Я замираю возле дивана, смотрю на спящего парня, а затем, затаив дыхание, перевожу взгляд на входную дверь.
И тут же подпрыгиваю на месте, когда слышу мужской голос:
— Далеко собралась, красавица?
— Зачем же так пугать, —
Чуть сердце не остановилось — нельзя же, и вправду, так внезапно голос-то подавать. Меня едва инфаркт не хватил, хорошо, хоть вовремя сообразила, что это Платон.
А то бы сейчас валялась на полу без чувств, а моему спутнику пришлось бы скорую вызывать.
Обалдеть, какая идеальная картина. Сюжет для любовного романа.
“Она валялась у его ног в ожидании любви!”
Тьфу ты, черт! Какая же чушь лезет в голову. А все из-за страха, будь он не ладен.
Господи, да когда это сердце перестанет-то так бешено колотиться?
— Спрашиваю, далеко собралась? — повторяет Платон, глядя мне в глаза.
— С чего ты взял, что я вообще куда-то собралась? — округляю глаза, так как пока толком не пойму, куда парень клонит.
— Ты так откровенно пялилась на дверь, — иронично ухмыляется мой спутник, но я все равное еще в каком-то ступоре нахожусь.
И его слова для меня — одна большая загадка.
— К нам, по ходу, вор забрался, — я перехожу на шепот и зачем-то усаживаюсь на диван поближе к Платону.
Как будто ищу защиты на каком-то интуитивном уровне. А что, рядом с парнем не так уж и страшно. Я бы даже сказала — очень безопасно. Одно его присутствие рядом со мной вселяет уверенность и прогоняет все страхи вместе взятые. И даже сердце начинает постепенно успокаиваться, а дыхание восстанавливается, приходя в норму.
— С чего ты взяла? — Платон тоже переходит на шепот, немного отрывая голову от подушки.
— У меня пропала одежда из ванной, — я наклоняюсь к нему, негромко произнося, как будто кто-то действительно может меня услышать. — Что делать?
— Ложись рядом, — усмехается парень и немного отодвигается ближе к спинке. — Буду тебя охранять.
— Э-ээ… — запинаюсь, но мой спутник меня перебивает:
— Только подушка у меня одна. Вторую тебе одолжил, как истинный джентльмен. И одеяло одно, так что придется потесниться, — снова усмехается, правда, негромко. — Гостей у меня не бывает, так что с подушками и одеялами напряженка.
— Может, я за своей схожу? — аккуратно интересуюсь, на что получаю грозное в ответ:
— А вдруг там вор спрятался?
Ох, е-мое! Мамочка ты моя дорогая! Как же я сразу не догадалась! А действительно, вдруг он там спрятался? И я сейчас… прямо к нему в руки… И он меня…
Сердце снова начинает колотиться, как ненормальное, и я быстренько, не раздумывая больше ни секунды,
Так, стоп! Какое, нафиг, не страшно? Вот же гад, этот Терехов! А я, как дурочка, снова ведусь на его провокации!
— А ты чего такой спокойный? — поворачиваюсь к парню, и наши лица оказываются слишком близко друг к другу. — Может, полицию надо вызвать?
— Зачем? — шепчет в ответ Платон, обжигая дыханием мои губы.
— Вора поймать, — сглатываю невидимый комок, застрявший в горле, а в ответ слышу лишь смешок.
— Откуда ж ты такая наивная свалилась-то на мою голову, — Платон одной рукой проводит по моей щеке, убирает прядь волос за ушко, а я даже пошевелиться не могу.
Как будто завороженная смотрю парню в глаза, хотя это, скорее всего, последствия пережитого ужаса. Сначала сон, затем одежда — до сих пор в дрожь бросает, как вспомню.
— Ты думаешь что-то делать? — произношу негромко, и только спустя несколько секунд понимаю, как двусмысленно звучит мой вопрос.
Не могла как-то иначе его сформулировать!
— Конечно! — тут же получаю в ответ, и губы парня накрывают мои.
Медленно, не торопясь, Платон заставляет меня раскрыться ему навстречу. И не сопротивляться, хотя какое тут может быть сопротивление?
Все происходит, как в тумане, но мне сейчас так спокойно и уютно в его объятиях. Как будто давно об этом мечтала, а сейчас просто наслаждаюсь небольшой близостью с парнем.
Отвечаю на поцелуй, так как в голове сумбур, а настойчивый внутренний голос вдруг меняет свою политику:
“Не отталкивай его! Иначе потом будешь жалеть…”
Мои руки обвиваются вокруг шеи парня, а его пальцы аккуратно проходятся по моей голой спине, вызывая очередную дрожь во всем теле. Теперь уже от наслаждения, а не от страха. Как будто действительно мне этого не хватало.
И я ждала… Все это время… Платона… Только его…
Хотя, именно так и было, по крайней мере, на подсознательном уровне. Я пробовала встречаться с другими парнями. Даже пару раз доходило до постели. Но в последний момент какая-то красная лампочка в голове срабатывала:
“Не получится!”
И я сбегала. С тихими и глупыми извинениями, слыша лишь насмешки в свой адрес:
— Еще прибежишь, идиотка!
После такого бежать куда подальше хотелось еще больше, и я перестала пробовать. Все равно ведь ничего не получится. После Платона, моей первой и несчастной любви, все остальные терялись. Пресными становились. Бесцветными. Не было ярких красок и диких, необузданных эмоций, которые я испытывала рядом с Платоном.
Да, он тогда ничего не обещал, и я в большей степени сама придумала себе сказку. А после поверила в нее.