Мажор
Шрифт:
– Кхе... Кхе...
– Степаныч! Вот зачем спрашивается?
Руслан слегка улыбнулся, голос звучал тихо и как-то устало:
– Ну, здравствуй, проходи.
А вот поведение медсестры было все же странным. Выпрямлялась она довольно медленно, во всю давая насладиться процессом! Потом развернувшись, слегка подала шикарную грудь вперед... И вновь в голове билась только одна мысль, направленная на верхнюю пуговку: оторвись, оторвись, оторвись...
Девица же томно улыбнулась и повела
– Его зовут, Егор, если ты понимаешь, о чем я?
"Мне показалось или голос Рогожина стал ехидным?" Улыбка моментально пропала с лица красотки, грудь правда осталась на месте, но вот такого вожделения уже не вызывала. Хотя конечно вызывала, но... вот... Тьфу, ты... Короче думать вроде уже могу. Что происходит? Только сейчас заметил, что, несмотря на то, что девушка стояла, наклонившись перед Русланом, открывая заманчивые виды, да и у Степаныча ракурс был ого-го... Мужики смотрели на нее... Вот как объяснить? Ну как на картину: красиво, эстетично, эмоции положительные, но не более! Бред! Это Рогожин то со Степанычем? И тут красотка подала голос:
– А сразу сказать не могли?
– А зачем?
– усмехнувшись в усы, Степаныч развел руками.
– Ты уже достала своими выкрутасами, вот и потрудись в холостую.
– Хам ты...
– А ты стерва. Все бы только задом крутить.
– Не спорю, но ведь и по-другому не могу! Понимать должен!
– Ну, извини...
Вот только что-то я не заметил раскаянья в его словах. Еще бы понять, что тут творится и вообще хорошо будет. Так и спросил:
– А что тут происходит?
– Гости у нас, - развалясь на свободной кровати, заметил прапор.
Кстати, палата не одноместная, как вы могли подумать, просто кроме капитана больных не было. Вот Степаныч и приватизировал одну из коек под собственные нужды. Хотя зная Степаныча можно предположить, что в соседних палатах на головах у друг друга лежат, а вот для него все удобства. Утрирую, конечно, но не удивлюсь... Хотя последнее время тихо и скорее всего больница полупустая. Но это все не суть важно. А вот?..
Хотел поинтересоваться, а кто собственно такая эта гостья, но не успел. Девушка опередила меня.
– А ведь как похож-то! Как похож! То-то думаю, меня так приплющило, когда его увидела. Кстати как самочувствие молодой человек?
– Да нормально!
– Повязочку с руки снимем?!
– Зачем?
– с удивление смотрю на нее.
– Мне утром только сменили.
– Надо!
– Ну ладно.
Собственно, почему бы и не позволить такой сногсшибательной красавице-блондинке перебинтовать меня. Охренеть! А бинтовать то не чего! Рана исчезла, остался едва заметный шрам... Глупый, наверное, в тот момент у меня был вид?!
–
– гневно сверкнув глазами, процедила сквозь зубы девица.
– Не злись, он нам здоровый нужен. Ну, накололи тебя чуть-чуть, - едва заметно улыбнулся Руслан.
– Жаль, что меня нельзя так подлечить...
– Да сама виновата, хорошо хоть вчера доктор этот вовремя появился... Странно бы выглядело, если бы ему сегодня повязку меняли, а раны нет. Вот дура, еще вчера заметила, что притока сил не было, могла ведь догадаться. Ладно, давай перевяжем.
– Зачем?
– Ты дурак? Как ты объяснишь, что так быстро вылечился?
– И, правда, как?
– Ой, мамочки!
– девушка бухнулась своей симпатичной попкой на кровать, предварительно пихнув Степаныча. И натянула край одеяла на голые ноги, спрятав всю красоту. А жаль!
И сделала то, что делают практически все женщины, попадая в неприятности - заплакала. У меня конечно иммунитет, но удовольствия мне данный процесс не доставляет.
Смутившийся Степаныч попытался погладить ее по голове:
– Не плачь, ну с кем не бывает... Мы же тоже виноваты...
– И вас тоже накажет...
– провыла красотка.
От тут-то прапор и забеспокоился:
– Ох ты ж! Руслан, что-то мы с тобой не подумали...
– и, повернувшись ко мне: - Егор, прости, ничего объяснить не можем, а врать тебе не хотим. Просто поверь нам на слово! Это случайность, и позже ты все узнаешь, но говорить об этом нельзя никому. Вообще! А особенно когда правду узнаешь. Очень тебя прошу... Мы с Русланом совершили очень большую глупость, но по-другому не могли. Почему узнаешь в ближайшие полчаса... Ну как? Выручишь?
– А, может, объясните, а я никому...
Девица тут же усилила поток слез, я естественно начал злиться... Но Степаныч, есть Степаныч: не долго, думая отвесил девице подзатыльник. Та мгновенно прекратила лить слезы и напустилась на обидчика.
– Ты что себе позволяешь, да я тебя...
– Егор, понимаешь, в чем дело, - повернувшись ко мне менторским тоном начал тот.
– Все-все... Хватит! Я все поняла!
– Вот и не реви. Егор, начинается злиться, если его при помощи слез пытаются развести!
– Поняла я, - и глядя мне в глаза: - Выручай, парень, потом сочтемся! Обещаю!
– Соглашайся, - тут же подсказал Руслан.
– Это шикарная сделка!
И что в этой сделке такого шикарного? Вон она даже ноги спрятала, а что с нее еще взять?
Видимо разглядев в моих глазах сомнение, девушка предложила, подняв вверх пальчик с безупречным маникюром:
– Жизнь одного воина! Но только одного, при смерти или умершего не более пяти минут назад!