Мажор
Шрифт:
А пока, уложив в карман расписку, веду полковника внутрь базы. Начнем, пожалуй, с трупаков. А что? Пусть проникнется. Проникся. Блевать он, конечно, не стал - закаленный мужик, сразу видно не за красивые глаза на своем месте оказался, да и отцы-командиры о нем довольно уважительно отзывались. А это дорогого стоит! Уж поверьте мне на слово. Но сбледнул капитально, да и запашок уже пошел. Чай больше суток лежат.
В хозяйскую "каморку" он даже не рвался. Я ему только намекнул, что местный босс
– А до этого все было в норме?
– и кивнул назад, туда, где были казармы с трупами.
– Боюсь представить, что у вас перестарались.
Конечно это он для проформы, решил наверняка, что мы его или забили, или запытали и поэтому не хотим показывать. Ну да он не далек от истины, били долго...
А потом уже я выпал в осадок. И капитально так выпал. На склад то идти мимо столовой. Вот полковник и заглянул:
– Зухра! Зухра! Девочка моя, живая!
– срывающимся голосом выкрикнул Акимов. И практически, снеся меня с ног, бросился внутрь.
Женщина в этот момент вовсю руководила процессом. Чай столько народу надо накормить. И обернувшись на крик, прижала ладони к лицу. Из глаз хлынули слезы, и вот она бросается на шею к подбежавшему полковнику:
– Дядя Степа! Дядя Степа! Слава богу, вы здесь. Как мама, как папа? Как Сереженька?
– Все хорошо, малышка, все хорошо. Тебя только вот похоронили уже, а ты живая! Как же так вышло то?
Я говорил, что в шоке? Нет? И не говорю, я в охрененом шоке! Но я глубоко заблуждался думая, что удивить меня еще сильнее у них не получится. Получилось.
– Сержант, я твой должник по гроб жизни. Это же дочка друга моего. Генерала Разина... Степана Георгиевича Разина! А он человек благодарный, поверь.
Млять!!! Я, кажется, сказал, что в охрененом шоке? Нет я в ох...ом шоке. Дочь Разина! Того самого, что загнал нас сюда! В голове сплошной сумбур. Это что же получается? Зухра говорит, что ее держали, чтоб отец не рыпался? Акимов горит, что ее похоронили? И как это понимать? Хотя можно предположить, что над женщиной очень тонко издевались, типа видишь, не может отец тебе помочь, хотя знает как мы тебя... Или генерал скрывал от других, что дочь жива? Ага, и от жены и от лучшего друга. А кто его знает?
Вот только у нашей операции появляются совсем другие ноги... Скорее всего, генерал или отомстить хотел за дочь, но светиться не желал, так как за семью боялся. А может, знал, что жива и надеялся, что мы выведаем все? Или дело в оружие? Например, знал про него, но по официальным каналам ничего сделать не мог, и за дочь боялся? А может?.. А до фига чего может! Вот только некоторым жутко любопытным сержантам придется урезать свои желания. Хотя теперь почти
По понятным причинам на склад полковник не пошел, да и что ему там делать? Остался с Зухрой. Нет, это же надо, а? В голове не укладывается. Зухра Разина. Охренеть, не встать! Бывает же такое.
Сижу вот на камешке возле входа, наблюдаю за тем, как наша подмога обустраивается. Ни че немного осталось. Сашка на дальнем посту, если наши появятся, позвонит. Листик как раз дежурного изображает. Балагура я так и не рискнул оставить в одной пещере с женским полом. Так что он, вон, рядом мнется - часовой мля.
Примерно через час из пещеры вышел Акимов. Примостился рядышком:
– Не спишь?
– Не сплю, товарищ полковник.
– А глаза чего закрыты? Да ты садись, чего вскочил-то?
– Да я за последние двое суток едва пару часов сна урвал. Вот и берегу глаза...
– вновь сажусь на камешек.
– Понятно, - покрутился, пытаясь устроиться поудобней.
– Куришь?
– Иногда.
– Держи. И давай поговорим без чинов...
– Как прикажете, товарищ полковник, - беру предложенную сигарету. Прикуриваю и затягиваюсь. Ух ты... Аж голова закружилась, прям как в первый раз.
– Как прикажете?
– Акимов ухмыляется.
– Странно как-то: то почти хамишь, то как прикажете.
– Так ведь там внизу вы кто были? Посторонние, проникающие на охраняемую территорию. А теперь очень даже нет. Тем более субординацию никто не отменял.
– Понятно, - полковник задумчиво попыхивает сигаретой, - но если прикажу остальных внутрь пустить... Пустишь?
– Нет. У вас на расписке приказ для меня был. Внутрь никого кроме вас.
– О как!?
– удивление Акимова было совсем не поддельным.
– А почему я ничего не заметил?
– А вы и недолжны были.
– Понятно. И как бы ты остановил нас, ну вот чисто теоретически?
– Извините, товарищ полковник, но мне не хотелось бы обсуждать данный вопрос. По сути, за тем я и должен был вам склад показать, чтоб вопросов подобных не возникло... Если хотите, можем вернуться, и у вас самого не будет желания пускать туда посторонних.
– Хм... Понятно, докурим и посмотрим...
– и улыбнувшись какой-то своей мысли, спросил: - Как тебя звать то сержант.
– Мажор.
– Я ж вроде подписку уже давал? Тем более знаю, что ты Милославский, Васильев просветил. А вот имени не знаю.
Затянувшись, признаюсь:
– Егор.
– Должник я ваш, Егор. Есть какое-нибудь желание?
– Да. Спать хочу.
– Ну, так спи.