Мажор
Шрифт:
– Кирилл Васильевич?
– капитан удивлённо осмотрел накрытый стол. Сидящего рядом с князем, "трезвого в дым", кузнечного мастера Ивана Громова.
– А что происходит,
– капитан никогда не видел командира в таком состоянии. (Да ещё при простом народе).
– Праздник, да-а-рагой, - подполковник продолжал коверкать язык. Значительно поднял указательный палец.
– У нас б-а-льшой событий...
– У тэбя, у мэня, у него. У всего нашего па-а-лка! Завтра объявлю всэм дэн гулания и отдыха. Па-а-нимаешь?!
Игнатов подозрительно прищурился.
– И всё-таки, что случилось?
– Что случилось, говоришь?
– вселенец поднялся с места, указал на Громова.
– Наш умелец, наконец, изготовил ... ЭТО!!!
– Он схватил со стола небольшой пистолет. (Которого Игнатов раньше не видел.) И лихо начал крутить его на пальце. Затем перекинул с одной руки в другую. Снова завертел подобно трюкачу.
– И что?
– неверующий Фома махнул
Ловкач перестал крутить пистолетом. Резко остановил его. Навёл ствол в потолок и начал жать на курок.
БАХ БАХ БАХ БАХ БАХ БАХ... шесть выстрелов практически слились в один.
Стрелок закончил пальбу. Поднёс ствол ко рту. Сдул дымок.
– МОЩЬ!
– Он схватил наполненный стакан со стола и заорал в лицо капитану. – ТОСТ! Бери стакан.
Заводила выпрямился, сделал величественное лицо. Встряхнул кудрявой головой и изрёк… - Бог создал людей разными: Богатыми и бедными, высокими и низкими, маленькими и большими, а потом кузнец Громов изобрёл свой "Громобой" и уравнял всех в правах!
– Слава русским мастерам-оружейникам!
– Слава!
– в ответ, кузнец вскочил с такой поспешностью, что стул с грохотом отлетел в сторону.
Конец первой книги.