Мазохистка
Шрифт:
– Ты еще худшее животное, чем я, – Суперби развернул меня к себе спиной и обнял за живот, покусывая за ухо. Я усмехнулась.
– А ты думал! – Я положила свою руку поверх его, скрестив наши пальцы. Было очень хорошо, и я бы осталась лежать так вечно, если бы вдруг не почувствовала себя до смерти голодной. Я попыталась привстать, но Скуало крепко меня держал. – Скуало, я… проголодалась.
– Что, еще хочешь? – выдохнул парень мне в ухо.
– Я про еду, извращенец, – хихикнула я, отталкивая его лицо.
– М, ты же ничего не ела. Ладно, женщина, пойдем.
{И, под занавес, Fun. – All Alright}
======
После плотного ужина, головные боли совсем прошли, и я плюнула на свои утерянные воспоминания. Скуало все еще время от времени обеспокоенно наблюдал за мной, но, убедившись, что я нормально себя чувствую, тоже успокоился. «Вот и хорошо, главное – чтобы он не волновался. А уж что там случилось… Кажется, они должны были делать зачистку. Может быть, я испугалась вида крови и… Но при чем тут, все же, Занзас?» – я постаралась отогнать непослушные мысли из головы и накрутила на вилку очередную порцию спагетти. Суперби разглядывал мое лицо, я повернулась к нему.
– М? Тоже хочешь? – я ласково улыбнулась.
– Нет, я поел.
– Ну и что, давай, я не смогу все это съесть, – я пододвинула тарелку поближе к нему и поднесла вилку к его губам. Скуало с каменным выражением смотрел мне в глаза, не обращая внимания на объект прямо перед своим лицом. – Давай, скажи «ааа», – усмехнулась я. Никакой реакции. – Ну, Скуааало, – я надула губы. Он приоткрыл рот, и я стала его кормить. «Какой послушный мальчик», – думала я про себя, боясь произносить эту фразу вслух – еще рассердится. Суперби все так же внимательно смотрел мне в глаза, я не выдержала и спросила: – А где все? В замке стало как-то тихо…
– Уехали, – коротко ответил мечник.
– А мы? – удивилась я.
– А мы здесь, – съехидничал Скуало, приподнимая в усмешке уголок губ.
– Спасибо, капитан очевидность. Надолго мы здесь останемся?
– Можем остаться здесь жить, если тебе нравится, – пожал плечами Суперби и отвернулся, разглядывая стрельчатые окна напротив.
– Ээээм… так ведь это же замок Бертолуччи…
– Уже нет, – оборвал меня Скуало.
– Вы… убили его? – севшим голосом спросила я, уставившись в тарелку и пытаясь накрутить на вилку упрямые макаронины. Парень молчал. – Понятно, – я постаралась произнести это как можно беззаботнее. Однако вдруг вспомнила про Алехандро, почему-то представив его в белом костюме, отчего голова снова начала побаливать: – А как же его сын? Але… – Суперби повернулся ко мне лицом, едва сдерживая довольный оскал. – Яяясно, – протянула я, отворачиваясь от него и отправляя спагетти в рот.
– А ты реагируешь спокойнее, чем я ожидал, – хмыкнул мечник, пододвигая меня вместе со стулом к себе поближе.
– Товко попвовуй уфипнуть меня, пока я вую! – с набитым ртом пригрозила я ему.
– Вроооой, отставить разговоры, когда ешь, – он все-таки больно ущипнул меня за бок, несмотря на мои попытки защититься, и теперь сидел, весьма довольный собой.
– Вот балбес! Больно же! – я пихнула его локтем в живот, но Скуало увернулся. Тогда я пустила в ход кулаки, которые не достигли своей цели, так как парень схватил меня за запястья.
– Сильно?
– Что – сильно? – я пыталась вырваться из его железной хватки.
– Сильно больно? – он наклонился к моему лицу.
– Чертов садист! – я начала отчаяннее сопротивляться. Суперби развернул меня спиной и усадил к себе на колени,
– И даже тот факт, что, кроме прислуги в восточном крыле, мы здесь совсем одни, тебя не остановит?
– Ого, – я задумалась, но все же мотнула головой. – Хочу домой.
– Хорошо, – парень тяжело вздохнул, – раз хочешь, пошли собирать сумки.
– Может, расскажешь, почему ты сам не горишь желанием возвращаться?
– Не расскажу, – холодно ответил Скуало, поднимая меня со своих колен.
– Какой же ты вредный! – воскликнула я, хватая его под локоть.
– Не нравится – можешь общаться с кем-то другим, – похоже, настроение у парня совсем испортилось. Я отпустила его руку и остановилась в коридоре, не веря своим ушам. Через десять метров Суперби остановился, не поворачиваясь ко мне лицом. – Долго ты собираешься там стоять?
– Зачем ты так? – тихо спросила я, не двигаясь с места. – Я же о тебе беспокоюсь. Если ты не хочешь возвращаться, мы можем ос…
– Перестань! – оборвал меня Скуало. – Хватит печься обо мне как о ребенке! Я – капитан элитного отряда убийц, поймешь ты уже или нет? По-твоему, я не могу справиться с такой ерундой, как… – он замялся.
– Как что?
– Врооооой, когда я говорю, что тебе незачем это знать, почему ты продолжаешь…
– Потому что я думала, что раз мы вместе, мы можем друг другу доверять, – я прошла мимо него, но Скуало схватил меня за руку.
– Да? Скажи, почему тогда ты ничего не рассказала мне про то, что нашла в своем поместье? – он резко рванул меня назад, разворачивая лицом к себе. Его глаза были похожи на расплавленную сталь – такие же холодные и, казалось, они могли убивать.
– Я не знала, что этот револьвер настолько важен для тебя, – как могла, спокойно, сказала я.
– А я не про него говорю, – хмыкнул Суперби. – И даже сейчас ты делаешь вид, что не понимаешь, о чем я, – добавил он, разглядывая мое удивленное лицо.
– Но я действительно…
– НЕ ВРИ МНЕ! – он сжал мои плечи с такой силой, что я всхлипнула от боли.
– Я не понимаю, о чем ты! – воскликнула я, от страха зажмурившись.
– Да? А что это, тогда? – Я открыла сначала один глаз, потом второй и в шоке уставилась на серебряный кубик, который Скуало держал в правой руке.
– Откуда…
– А, значит, узнаешь? – он говорил со мной таким тоном, словно я его враг, а не любимая женщина. В груди заболело, и я схватилась за сердце. – Нашел это в сумке, когда разбирал вещи, – он покрутил предмет, рассматривая со всех сторон. – Может, объяснишь? – Я стояла, как немая. Дело в том, что я, действительно, по непонятным мне причинам, не могла оставлять кубик надолго без присмотра, поэтому, когда собирала вещи, не задумываясь, бросила его в сумку. По столь же непонятной причине что-то заставляло меня молчать о его существовании. – Ты ведь могла сказать о нем, когда я нашел твой чертов пистолет. Значит, не хотела. Ты точно что-то знаешь, а я еще повелся как последний дурак.