Меч ангелов
Шрифт:
Я верил в эти слова, поскольку знал себя и моих братьев-инквизиторов. Так что я был уверен, что моя спасительница умрёт не только смирившись со своей судьбой (ибо это, в конце концов, не то, чего мы хотели), но и исполнившись сладкой благодарности.
Я встал, посмотрел на неё и грустно улыбнулся своим мыслям. Карла была красива и мудра. Быть может, несмотря на занятия тёмными искусствами, не была окончательно испорчена. Но я помнил слова Писания, которое в своей неизмеримой мудрости говорило:
Да не будете вы иметь лицеприятия.
Я всегда помнил об этих словах и всегда черпал в них утешение в минуты
– Мордимер! – Её голос полосонул как кнут, и я обернулся на пороге. – Когда выйдешь отсюда, подумай над своими словами. Над бреднями о спасении моей души, милости, которую мне оказываешь. – Она яростно пожала плечами. – Представь себе, мой идеальный инквизитор, что отправляешь на костёр собственную мать во имя той любви, о которой столько говорил?
Я непоколебимо смотрел на неё. Она впилась в меня пылающим взором, который в определённый момент угас. Она откинулась на постель.
– Мордимер, ради Бога, – проговорила она глухо.
– Именно так, Карла, ради Бога, – ответил я и вышел.
Думаю, из соображений безопасности мы не должны были выезжать на эту поляну. Но спокойствие летнего дня, запах нагретой солнцем травы, щебет птиц – всё это усыпило бдительность вашего покорного слуги. В конце концов, я всего лишь слабый, сентиментальный человек, способный без остатка отдаться чарам момента и очарованию природы. А когда я увидел возникающих из-за стены деревьев трёх всадников на коричневых конях, было уже слишком поздно. Впрочем, мы в любом случае не собирались сражаться или убегать от инквизиторов из наисекретнейшего Внутреннего Круга. Ну, а если бы пришельцы были нашими врагами, то этот луг, конечно, стал бы не лучшим местом для отражения атаки. Правда, близнецы вытащили арбалеты, а Курнос обнажил саблю, но я резко приказал им немедленно убрать оружие. Может быть, из-за солнца они не видели сломанных серебряных крестов, вышитых на плащах всадников, но я видел их весьма хорошо. Откуда я знал, что это не обычные инквизиторы? Ну, я уже имел дело с им подобными, и мог составить граничащее с уверенностью впечатление, что приближаются люди, для которых превратить бедного Мордимера и его друзей в кровавые клочья было не сложнее, чем утереть нос.
Всадники приближались к нам спокойным шагом. Ими командовал полный лысеющий мужчина со вспотевшим лицом, покрытым кирпичным румянцем. Со всей определённостью, он не выглядел как инквизитор, но я уже видел членов Внутреннего Круга Инквизиториума и точно знал, что их нельзя судить по внешности. В конце концов, Мариус фон Бухенвальд – человек, который некогда дважды спас мою жизнь, – напоминал располневшего, обленившегося купца. Но так мог считать только тот, кто не видел, как он умеет сражаться и убивать.
– Здравствуй, Мордимер! – Усмехнулся прибывший. – Арнольд Велроде, к твоим услугам.
Он взмахнул шляпой и вежливо склонил голову.
– Привет от Мариуса, – добавил он. – Он очень сожалел, что не сможет тебя повидать.
– Пожалуйста, передайте ему также мой привет и искренние соболезнования, - сказал я.
– Потому что я мог бы, наконец, встретиться с ним, не будучи в пределах лёгкой досягаемости от смертельной опасности.
– Юношеская поспешность суждений. – Покачал
Инквизитор, названный Маттеасом, соскочил с седла и приблизился к нам. Он подал Карле руку, но её запястья были связаны, и она протянула ему обе руки. Маттеас увидел верёвку, нахмурил брови, и я увидел, что он вопросительно посмотрел на ведьму, а она едва заметно покачала головой. Воспользовавшись помощью Маттеаса, она проворно соскочила с коня, и когда она оказалась на земле, инквизитор разрезал её путы извлечённым из-за голенища ножом. Я заметил, что он делал это чрезвычайно осторожно. Они отошли в сторону жеребца, приведённого третьим из прибывших.
– Мы забираем твою… пленницу. – Велроде снова слегка усмехнулся при последнем слове. – Надеюсь, ты не имеешь ничего против?
Интересно, как долго продлилась бы моя жизнь, если бы я заявил, что да, я имею что-то против такого решения. Ха, наверное, не дольше, чем летит болт, выпущенный из арбалета. Как вы, однако, сами понимаете, любезные мои, я отнюдь не собирался проверять реакцию Арнольда Велроде на подобные забавные шуточки.
– Безусловно, нет, – ответил я. – Весьма благодарен.
– О нет, Мордимер. – Замахал он руками. – Это мы искренне благодарны. Ты очень помог нам в том неблагодарном и, не скрою, – он значительно поднял палец, – и не боюсь об этом открыто сказать: очень загадочном деле. До момента появления демона, которое произошло в твоём присутствии, мы не были уверены в природе этой проблемы. Мы надеемся, что ты напишешь подробный отчёт Его Преосвященству с особым упоминанием того факта, что появился новый вид сатанинских тварей, должен признать, крайне опасных… – он вздохнул. – Эти знания, безусловно, пригодятся другим инквизиторам, которые, быть может, не наделены столь богоугодной любознательностью и терпением, как ты. А посему, их святое рвение могло быть использовано во зло.
– Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы в полной мере описать опасность, – сказал я.
– Суть которой, как мне кажется, уже была вам подробнейше представлена, не так ли?
– Я лишь навела его на мысль, – возразила Карла. – И мастер Маддердин оказался достаточно умён, чтобы самостоятельно ответить на все вопросы.
– Конечно же, так я и думал. – Велроде кивал головой и казался довольным, как учитель, ученик которого только что выказал живость ума. – Спешу, однако, сообщить, Мордимер, что Амшилас не забыл о твоих ошибках… – Его голос потвердел.
Я лишь склонил голову, ибо ничего другого мне не оставалось.
Не так давно я не оправдал доверия и позволил ускользнуть последователям демона, требующего ужасных жертвоприношений. Я не знал, выследил ли уже Инквизиториум виновных, и не собирался об этом спрашивать, коль скоро никто не собирался давать мне шанса провести розыск и исправить свою ошибку.
– Но они прощены, – неожиданно добавила Карла.
– Это так, госпожа?
– Велроде на мгновение показался удивлённым её словами.
– Ха, прощены, - повторил он, словно смакуя это слово и пытаясь понять его смысл. – Ну что ж, раз ты так говоришь, - добавил он. Потом он повернулся назад, в её сторону: - Теперь мы можем ехать?