Меч апокалипсиса
Шрифт:
— Сэр, прошу вас! Память о матери мне дорога. Мне и в голову не могло прийти, что она… Она всегда была добра со мной. Никогда я не слышал от нее, чтобы она критиковала Конфедерацию Миров. Я выполнял задание, когда они сбежали с отцом. Для меня это явилось тяжелым ударом, вы же знаете!
— Да, понимаю! Лишиться родителей в юном возрасте. Да еще при таких обстоятельствах! Ты не смотри, что я наполовину робот! Во мне еще осталось многое человеческого. Я понимаю, потеря родителей сильно повлияла на тебя. Наверное, поэтому ты и привязался к этому ребенку, твоему воспитаннику. А он — сын бунтовщиков. В нем течет их кровь. Не твоя. А ты решил, что это твой сын. Но это не так! Он не твой сын. Он сын бунтовщиков и сам бунтовщик! Нужно избавиться от него! Руководство поручает это тебе. Как раз еще
— Сэр, я не могу, — лицо Смита исказила гримаса боли, — Марсель мне как сын! Он и есть мой сын! Я воспитал его! Научил всему, что умею сам! Я хотел, чтобы он сменил меня на моем месте! Мне пора на покой!
— Не преувеличивай, Смит. Мне еще не пора на покой. А тебе, тем более! Понимаю, это нелегко! Но надо сделать!
— Я не смогу! Лучше убейте меня! Как моих родителей. Но не отнимайте Марселя! Он — это все, что осталось у меня! Если вопрос только в Курте Мане, я лично ликвидирую его. Если надо, я весь Интрон взорву к чертовой матери!
— Успокойся! — тихим голосом, лишенным каких-либо эмоций сказал киборг, — выполни приказ, иначе его выполнит кто-то другой!
— Я понял. Я все сделаю сам! Не надо другого, — тихо ответил Смит.
— Конец связи, — произнес киборг, и монитор потух. Смит долго стоял недвижимо. Его губы шевелились, но не было слышно ни звука.
Глава 16 Часть III
После разговора со Смитом Марсель снова впал в депрессию. Шеф не поручал ему нового задания, а бездельничать Фабер не любил. Он решил, что надо навестить Кулхацкера и посмотреть, как идет восстановление Смартоника. Давно не приходило никаких вестей. Фабер начал волноваться. Он привык к своему механическому другу. Хотя Смартоник и вел себя как зануда, только ему Фабер мог довериться. Сейчас Марселю хотелось обсудить с роботом то, что рассказал Смит. Наверняка, у Смартоника будет свое мнение. Робот часто подавал очень интересные мысли. И вообще, Фабер подозревал, что имитация сознания у Смартоника давно закончилась и робот развивается как мыслящий организм. Или механизм. Что вернее. А если он разовьется, то можно будет написать диссертацию на тему:”Развитие сознания у роботов”. Что-то в этом роде. А потом бросить эту опасную работу. И больше не задумываться над вопросами: “Кто прав, кто виноват?”, “С кем ты?”, “Кто враг, а кто друг” и подобными им. Завязать с рефлексией.
Может вообще, покинуть службу и примкнуть к Повелителю роботов на его искусственной планете. Изучить мехатронику. Заняться сборкой смарт-роботов.
С такими мыслями он зашел к Кулхацкеру. Великий программист и робототехник как раз занимался Смартоником, разобрал его до винтика. Микросхемы лежали отдельно, механические части отдельно. Кулхацкер смотрел задумчиво на всю эту груду деталей, хмурил лоб и молчал. Фабер замер, боясь пошевелиться. Наверняка в мозгу гения в этот момент строилась причудливая цепочка мыслей. Кулхацкер, наверняка, уже все понял. Мысленно починил Смартоника. Осталось только материализовать эти идеи. Взять в руки паяльник, или гаечный ключ. А может сесть за компьютер и просто перепрошить основной пакет программ.
Кулхацкер посмотрел на Фабера и тяжело вздохнул:
— Что, Айрон? Он будет жить? — голос Марселя дрогнул.
— Перегорело несколько микросхем. Но починить удастся. Я уже заказал нужные компоненты. Плюс в программном обеспечении придется покопаться. Заново переналадить. Но, думаю, я справлюсь. Если бы это оказался не Смартоник, я бы решил, что проще нового сделать. Быстрее и надежней. Но, для меня этот робот тоже много значит. Он лучший, из тех , что я создал в своей жизни. Когда ты принес мне его, я хотел убить тебя на месте. Но потом остыл. Смартоник стал таким, каким он есть только в союзе с тобой. У других агентов нет таких интенсивных заданий. И творческих. Не работая с тобой, Смартоник не развивался бы так интенсивно.
— Если бы я мог! Нас с ним заманили в ловушку. Запрещенные вопросы убили его!
— Да, тот кто это сделал, понимал, как вывести из строя такого робота. Я уже придумал, как обезопасить Смартоника от таких опасностей. “Противоядие” давно готово. После твоего возвращения с операции, я планировал
— А после восстановления это будет тот же Смартоник? Его личность не разрушится?
— Личность? — Кулхацкер засмеялся, — спасибо, конечно, за комплимент, но мне еще не удалось создать ни одну мехатронную личность. Впрочем, я понимаю, о чем ты говоришь. Это не личность, а неповторимое сочетание интерактивных характеристик. Модель взаимодействия робота с внешним миром. Она, я надеюсь не пострадала. А если и повреждена немного, то смогу починить. Опыт имеется. А вот память, скорее всего, стерта. Но, не волнуйся. Я периодически записываю все воспоминания Смартоника. Не будет хватать только последнего эпизода. Придется тебе устно ему все рассказать.
Фабер вздохнул и пошел к себе. В дороге ему пришло сообщение от Смита. Появилось новое задание. Зайдя в кабинет, Марсель не узнал своего шефа. Куда девался крепкий, подтянутый Смит, которого Фабер знал с самого детства, когда тот первый раз зашел к ним в приют. Смит, чьего истинного возраста никто не знал, и Марсель в том числе. Вместо атлетически сложенного крепыша, лет 40-45, Фабер увидел старую развалину, сгорбившегося старика. Волосы на голове поседели, кожа на лице покрылась морщинами, в глазах погас огонь.
— Неважно выглядите, сэр, — Марсель попытался улыбнуться, но улыбка вышла кривой, — забыли принять эликсир вечной молодости?
— Мучила бессонница, в последнее время мне трудно уснуть. Таблетки я не очень люблю. Да раньше мне они и не нужны были. Многие считают, что я прохожу процедуры омоложения. Те, что со стволовыми клетками. Секретная процедура. Известна давно. Но доступ к ней есть у избранных. Когда то использовались генетические эксперименты по созданию вечной молодости. Но потом от них отказались. Нецелесообразно. Природа распорядилась, чтобы все живые организмы быстрее сменялись. Иначе бы она создала бессмертных особей. Человечество, хотя и использует искусственные способы создания человека: инкубаторы, изменение генетики и все такое, тоже решило отказаться от бессмертия и вечной молодости. Хотя для некоторых индивидов такая технология используется. Но я никогда к ней не обращался. Мне предлагали, но я отказался. Мои родители всегда выглядели молодо, и бабушка с дедушкой со стороны отца, тоже молодо выглядели. Так что мне просто повезло родиться в такой семье! А сейчас просто старость начинает предъявлять свои права. Ничего не поделаешь! Ну, да ладно, я тебя не для этого позвал. Есть дело!
— Я готов, сэр! — Марсель оживился. Может быть новое задание отвлечет его от грустных мыслей? С другой стороны, он много лет уже не ходил на задание без Смартоника. И уже слишком привык к этому. Привык, что всегда есть надежный робот, который все просчитает, прикинет вероятности. Даст нужные советы. Поможет разработать самый оптимальный план действий. А его помощь в пилотировании и управлении разной техникой трудно переоценить. Только с помощью Смартоника Марселю удавались те трюки на космических кораблях, которых без участия робота человеку никогда не освоить. Нервная система не может работать на такой скорости. С другой стороны, неизвестно, когда Смартоника починят. Может быть пройдут недели или месяцы. Не ждать же все это время. Да и никто не позволит. Фабер считается лучшим агентом. А так ли это? Может быть всем достижениям Марсель обязан Смартонику? А без него он ноль без палочки? Нет, надо гнать от себя такие мысли. Начинал же Марсель без робота. Сначала в составе групп на неответственных заданиях. Потом в паре с более опытным сотрудником на заданиях посложнее. И наконец, выполнял индивидуальные задания. Где и проявил себя. Тогда Смартоника еще не было. А когда он появился, то процесс наладки тоже проходил не гладко. Связь через нейрочип на первых порах приводила к неприятным сюрпризам. Нередко Марсель падал без сознания и его приводили в себя опытные медики. Но это стоило того. Потом они со Смартоником стали лучшими из лучших. Им поручались сверхсложные задания. Взять тот же случай с угоном “Пронзающего пространство”. Без робота Марсель не смог бы осуществить такую сложную операцию.