Меч Белогора
Шрифт:
У Оли было симпатичное простоватое личико с немножко курносым носиком и огромными голубыми глазами.
Если Халин был чуть выше среднего роста, то Оля едва доставала ему до плеча. У нее была полненькая фигурка, светло-каштановые волосы и звонкий детский голос.
Для этой, совсем ещё юной девушки, одинокий бобыль Халин, видимо, казался образцом настоящего мужчины, и потом, он знал столько интересных вещей, и так умел нравиться женщинам…
Когда хотел, конечно.
В любом случае, для Оли Дима был несравненно лучше, чем окружающие её в университете прыщавые, избалованные
Кроме личной приязни, вполне возможно, Оля думала, что Халин её хоть жизни научит и постарается не нанести душевных ран неопытной девушке.
Оставшаяся часть воскресенья ушла у меня на обычные домашние дела холостяка: уборку, стирку, готовку. Вечером, перед сном, я опять подержал меч в руке, ощутил вновь тепло и необыкновенную силу, наполняющую тело и душу. Уклонился от соблазна вынуть клинок из ножен и спрятал меч под матрацем на кровати, чтоб был пока под рукой. А то, неровен час, нагрянут еще какие нежданные гости… Хотя, тьфу! Глупости всё это! Соскучился, как мальчишка по играм в войну?
Глава 4
Понедельник начинался, как обычно. Отдохнувшие за выходные сотрудники кучковались небольшими группами у столов и оживленно обменивались новостями и сплетнями. Работа у нас такая, вылавливать информацию о разных интересных событиях в культурной жизни города. Причём, параллельно, кроме официальной составляющей, также и другую её часть, известную лишь небольшому кругу посвящённых, всякие приватные истории и слухи, проверять их на достоверность, причесывать, и выдавать, как собственный «эксклюзивный» материал в газету. Газета наша, кстати, так и называется – «Новости культуры».А без небольшого «перчика» сейчас никак нельзя. Даже такой «культурной» газете, как наша.
Почему-то на рабочих местах не было Халина и Любимовой. Без Оли редакция спокойно могла бы обойтись ещё неопределённое время, но без главного редактора никак и дня. В чём-то я, как Димкин зам, мог его заменить, но не во всех делах.
Надо было подписать ведомость на зарплату, отобрать материалы в номер, ехать на совещание в Управление культуры и так далее. Если бы Димка был в отпуске, то я заменял бы его по приказу, а так… Нельзя.
Я вначале решил, что Халин «гудел» всю ночь дома, вместе с Олей, и потому проспал. Решил его не беспокоить до полудня. Ну, а после пришлось звонить.
Телефоны Халина, сотовый и домашний не отвечали.
Это уже становилось проблемой. Надо было спасать положение. Пока об отношениях Димки с Олей знал только я, но вот после такого явного факта, как одновременное отсутствие на службе их обоих, пойдут пересуды. Недостающие звенья цепи свяжут в одно целое, и всем всё станет ясно. Внеслужебные романтические или ещё какие иные отношения…
Димке придется плохо. Надо его выручать.
Собрался было ехать к Халину домой, вдруг, он чего доброго так и дрыхнет там с Олей, но тут зазвонил телефон на столе главного редактора. Ближе всех оказалась Говорухина и взяла трубку. После нескольких односложных «да» и «нет» наступила долгая пауза. Затем
Это было так странно, что все разговоры в комнате стихли, корректор Марина Черкашина, дизайнер Лена Дерябина, все наши журналистки - «акулы пера», главбух Александра Ивановна, оторвались от своих бумажек, мониторов и повернулись в сторону Говорухиной. Я почувствовал что-то неладное…
Трубка внезапно выпала из Таниных рук. Наша выдержанная и опытная Говорухина, покачнулась и чуть не упала. Я успел подхватить её под локоть и увидел в глазах такой ужас, что чуть не свалился сам.
Поднялся шум, все подбежали к нам.
– Таня, что случилось? Кто звонил? – раздались выкрики.
Таня молча смотрела на нас невидящим взглядом и не могла ничего из себя выдавить.
Принесли воды. Говорухина отпила несколько глотков, и чуть-чуть пришла в себя.
– Халина убили, - тихонько сказала она.
Глава 5
– Как это? – мы все, кроме Аллочки опешили и попадали на стулья.
Аллочка устояла и, привычно подкрашивая ресницы, сказала
– Пурга!
На неё не обратили внимания.
Татьяна, запинаясь, медленно выдавливала из себя слова
– Соседи звонили. У Дмитрия Петровича… была выбита… дверь… в квартиру. Соседи увидели, покричали у входа. Никто не отозвался, тогда… они… вошли. Подумали, что… скорее всего… это воры дверь высадили… и обворовали Халина.
– А это совсем не воры были, - Таня всхлипнула и тихонько завыла.
На меня навалилось жуткое чувство потери. На сердце стало так тяжело, как будто кто-то сжал его в кулаке, как резиновую грушу. В комнате повисло ошеломлённое молчание.
– Соседи… зашли… в комнату, а там… на диване… Халин лежит. Весь в крови. Зарубленный. Господи! Ужас-то какой!
Шоковое состояние. Дышать не могу. Что делать, куда бежать, не знаю. Всё поздно! Эх-х!
В комнате происходит медленное и мучительное осознание страшной новости – мы теперь сироты…Все!
До Аллочки, наконец, дошло, что всё происходящее явно не представление и совсем не «пурга». «Подарочек» перестал краситься и растерянно захлопал глазами.
Какая ужасная смерть! За что? Что это за мир такой? Кто мог так зверски убить нашего замечательного и доброго Димку? У него нет, и не могло быть врагов, желающих ему смерти. Да и газета наша самая безобидная. Никогданикому не досаждала, ни на кого не наезжала. Не за что тут было кого-то убивать.
Через несколько минут, когда отпустило оцепенение, мы все почему-то собрались у Димкиного стола и стояли молча. Слышно было только жужжание одинокой здоровенной мухи, летающей под потолком, да всхлипывания Тани. Дышалось с трудом, хотя все окна были открыты, а в углу комнаты занудно гудел вентилятор.
От завядшегобукета цветов, стоящего ещё с пятницы на столе главного редактора, пахло кладбищем…
Удар оказался слишком сильным. Говорить никто не мог. Все молча смотрели друг на друга и переваривали услышанное.