Меч богов

Корделл Брюс Р.

Он отыскал полотенце и мыло. Судя по всему, Рилтане повезло, что Карменере не вышвырнула её отсюда за ухо.

Последовательница Селуне и слышать не захотела о том, чтобы они отправились обратно через весь город, учитывая, что «Рилта» едва успела восстановиться после ранения. Кто знает, какие ещё типы могут встретиться им на улицах?

Его это вполне устраивало. К тому моменту, когда они закончили объяснять ей, почему, по их мнению, в кабале Огненного Шторма скрывается некий культ, ночь уже полностью вступила

в свои права. Чем больше подробностей они рассказывали, тем сильнее становилось беспокойство, отражающееся на лице Карменере.

Но, каковы бы ни были её мотивы, их доводы, судя по всему, оказались достаточно убедительны, чтобы она согласилась оказать им помощь. Когда Карменере сказала, что утром отошлёт весточку тёте, удивлённой выглядела даже Рилтана, хотя она сама и предложила отправиться к ней.

Демаскус вытер руки и лицо полотенцем, узоры на котором напомнили ему о слоистых подземных отложениях. Он надел броню и плащ и, взяв в руки бледную полосу ткани, спросил:

– Тебе есть что добавить?

Шарф не шелохнулся.

Он завязал его узлом на эфесе, оставив концы свободно болтаться в воздухе, и, покинув спальню, зашагал по извилистому коридору.

В конце него обнаружилась комната, залитая лучами солнца. Чант, Карменере и Рилтана сидели за небольшим столом. Демаскус рефлекторно отметил расположение всех окон и дверей, а также положение собравшихся относительно друг друга…

Сморгнув, он сосредоточился на ростовщике. В этой со вкусом обставленной комнате тучный Чант казался чужим, но, судя по всему, его это ни капли не смущало. Взгляд его был неотрывно прикован к стоящим на столе блюдам.

После стычки с торговцем информацией он ещё долго выглядел расстроенным, но, похоже, запах пирогов смыл все его тревоги. Разбросанные вокруг его тарелки крошки свидетельствовали о том, что отсутствием аппетита он точно не страдал.

– Съешь что-нибудь, - предложила Карменере, указывая на блюдо с фруктами и сыром и груду дымящихся плоских пирогов.

Схватив бледный продолговатый фрукт, Демаскус вгрызся в него. Тот оказался на удивление сладким и твёрдым. Он расправился с ним за пару мгновений, оставив только черенок.

Улыбнувшись, Чант передал ему кусок сыра.

– Попробуй. У серебряной звезды отменный вкус!

Карменере кивнула, принимая комплимент Чанта.

Демаскус попробовал сыр. Тот оказался мягким и слегка пикантным – лучший из всех сыров, которые ему доводилось есть на своей памяти. Не то, чтобы это многое значило.

– Благодарю за то, что приютила и накормила нас, - произнёс он.

– Не за что, - ответила жрица. – Если любите копчёное мясо, у меня оно тоже есть. Я не стала выставлять его на стол, так как Рилтана не ест мясо.

– Ты не ешь… мясо? – спросил Чант голосом, в котором звучало такое недоверие, будто Карменере только что поведала

им, что солнце завтра рухнет на Фаэрун.

– Не ем, - подтвердила Рилтана.

– Это что-то нездоровое. Ты что, больна? Оно же такое вкусное!

Рилтана вздохнула.

– Не люблю обсуждать свои привычки, но, раз уж ты спросил… Я не ем плоть зверей, потому что они являются живыми существами, как ты или я. Им, как и нам, знакома скорбь, радость и чувство потери. Мне это кажется чем-то вроде каннибализма, и я предпочитаю избегать такую пищу.

Чант взмахнул головой.

– Но мир так устроен! Волк ест кролика, мы едим волка.

– Ох, во имя любви Каршимиса, у нас есть выбор, а у волка нет. И то не всегда. Мне довелось слышать слишком много историй о говорящих магических животных, чтобы я чувствовала себя комфортно, вгрызаясь в сэндвич с говядиной. Откуда мне знать, что эта плоть не принадлежит минотавру?

Ростовщик открыл было рот, но закрыл снова.

– Копчёная рыба может оказаться русалкой или морским эльфом, - продолжила Рилтана. – Не хочу сожрать ребёнка морских эльфов, который случайно попался в рыбацкие сети, понимаешь?

Некоторое время Чант молча разглядывал воровку, а затем покачал головой.

Демаскус взял ещё один кусок сыра. Не прекращая жевать, он наблюдал за Карменере и Рилтаной. Воровка по-прежнему оставалась напряжена, но, судя по всему, опасения, терзавшие её прошлой ночью, развеялись. Ему показалось, что все противоречия между ней и жрицей были улажены.

– Итак, - произнёс Чант, наконец отставив тарелку, - мы готовы выступить в путь?

Набрав полную грудь воздуха, Карменере выдохнула.

– Да. Я организовала встречу, и за нами вышлют экипаж с дипломатическим флагом. Прибыв во дворец со всей помпой, мы избежим множества бюрократических проволочек.

Сунув в рот кусок хлеба, ростовщик кивнул и неразборчиво пробормотал:

– Ещё раз спасибо за помощь.

– Я – серебряная звезда Селуне. Неужели я могла не откликнуться?
– ответила Карменере, перекатывая в ладони лиловую сливу.

– Она делает всё, что в её силах, чтобы помогать людям, - с улыбкой произнесла Рилтана. – Всегда.

– Даже если эти люди отвечают на мою дружбу… - Карменере устремила взгляд на стол. Её лицо помрачнело.

Улыбка Рилтаны застыла, и она обмякла, словно восковая свеча, которую забыли на окне.

Демаскус кашлянул. Грош цена его выводам. В комнате воцарилось неловкое напряжённое молчание.

Нет, так не пойдёт. Нарушив тишину, он заговорил:

– Карменере, расскажи о своей связи с Селуне. Насколько вы близки? Она говорит с тобой?

Медленно подняв голову, Карменере кивнула. Напряжённая гримаса исчезла с её лица.