Меч Эдриджуна
Шрифт:
– Я тоже заметил, – кивнул Надодух. – Получается, темные лорды тоже умирают. Так что твоя кровь, Битали, – это вовсе не залог спасения. Погибнуть можно запросто!
– Да вы достали меня уже! – вспыхнул Битали. – Всю последнюю неделю каждый день все встречные-поперечные мне по два раза скорую смерть предрекают! Думаешь, приятно? Осточертели! – и он красноречиво чиркнул себя пальцем по горлу.
– Подождите! – громко взмолился Ларак. – Какие еще «темные Лорды»?! Откуда?
– Ирри! – повернулся к нему Кро. – Эдриджун исчез примерно шесть веков назад. Мне всего пятнадцать. Я его
– Кто-то из его сыновей уцелел… – неуверенно ответил паренек. – Но это от всех скрывали…
– Потому что кроме родовитого Лорда никто не может безопасно приближаться к наследству Эдриджуна! – встрял Надодух. – Искатели никогда не могли бы забрать свои находки, если бы с ними не было прямого потомка Мага Двух Драконов. Но раз Битали сирота, то выходит, что одна из находок убила даже Лорда!
Кро зло сплюнул и побежал вверх по лестнице.
– Дубина безмозглая! – пнула Анита своего избранника кулаком и побежала следом: – Битали, стой! Битали, не обижайся!
Но волшебных башмачков на ней не было – и очень скоро девушка отстала.
В башне молодой человек пометался, недовольно бурча, сдернул форменную куртку, повесил в шкаф. Кинул на полку тетрадь. Скосил глаза на зеркало.
Франсуаза, похоже, обедала, одновременно с кем-то разговаривая. Полированные пластинки браслета показывали, как мелькает вилка, шевелятся губы, как она отрицательно мотает головой, как поправляет волосы…
Видел бы его сейчас чопорный Омар ибн Аби Рабиа! Профессор утверждал, что для взгляда через зеркало на других людей нужны концентрация, сила воли, дисциплина мысли… Однако же вот, пожалуйста! Кареглазая девушка из Ла-Фраманса возникает в отражении без малейшего усилия со стороны молодого человека… Или это значит, что он думает о ней постоянно, денно и нощно, даже этого не замечая?
Битали закрыл глаза. Усилием воли очистил сознание. Вспомнил отца, мысленно прорисовывая каждую черточку его лица, возрождая внутри себя его голос, запах, создавая облик целиком. Открыл глаза.
Да, он был там, за стеклом. Гаэтано Кро стоял у темного, ночного окна, смотрел наружу и задумчиво жевал коричневую зубочистку. На нем была толстая стеганка, хорошо гасящая удары – в такой даже с лестницы без синяков скатиться можно. И это означало, что отец готов к схватке. Кто-то нанял…
Юноша закрыл глаза, снова открыл.
Мама мыла посуду, отражаясь откуда-то сбоку. Посуда – это означало кухню, готовку, квартиру или дом. Похоже, родители застряли надолго. Иначе обошлись бы гостиницей. Вестимо – хороший заказ выпал. Нужно написать, чтобы не нервничали. Если задержатся – он не пропадет. Пятнадцать лет, он уже совсем взрослый!
Битали отвернулся, потом резко повернул голову и…
Франсуаза, чуть не уткнувшись носом в стекло, корчила ему рожи, растопырив ладони возле ушей. Юноша громко хмыкнул, и девушка, словно спохватившись, резко опустила руки, вся из себя жутко посерьезнела, что-то стала делать под зеркалом. За ее спиной прошла женщина в темно-синем пиджаке. Девушка оглянулась через плечо, тряхнула руками, избавляясь от капель.
Понятно – он застукал подругу возле умывальника.
Послышался слабый треск –
Они появились вместе – недоморф и Анита, и Надодух тут же виновато развел руками:
– Прости, дружище! Я как-то не подумал, что тебе об этом неприятно слышать будет. Просто беспокоился…
– Какие вы молодцы! – Битали обнял отличницу, ткнул соседа кулаком в плечо: – Как это здорово, что у меня есть такие друзья!
– Ты чего? – насторожился недоморф, не привыкший к подобным жестам от своего соседа.
– Ничего. Настроение хорошее. Пошли домовых кормить, пусть тоже повеселятся.
Нарезая хлеб для маленького народца, потомок Темного Лорда думал не о предке и их величии, не о замке, что выстроит для своего братства, не о славе искателя, собравшего главное наследство Эдриджуна во славу Хартии Единения – он мечтал лишь о том, что, покончив с хлопотами, обернется в покрывало перемещения и встретит в сумерках выходящую из магазина девушку, что возьмет в свои пальцы ее теплую ладонь и вместе с ней пойдет по пустым прохладным улицам, выстеленным серым асфальтом.
Но внезапно в комнате появился одетый охотником профессор Бронте и, оглядев почти накрытый стол, кратко спросил:
– Управились? Заканчивайте и выходите во двор. Вам нужны теплая одежда и боевые амулеты.
Спустя час ученики из братства Башни стояли на берегу холодного моря цвета вытоптанной глины. По уходящему к горизонту простору катились волны высотой в рост человека, а дующий над ними ветер с легкостью продувал и парусиновые куртки молодых людей, и свитера под ними. А уж тонкой ткани сорочек холод и вовсе не замечал.
Горизонт потихоньку разгорался алым, однако темнота уже успела разойтись, несмотря на пасмурное небо.
– Светает, – поежился Цивик. – А у нас во Франции уже почти ночь… Это Япония, профессор?
– Не совсем. – Артур Бронте отступил от камня перемещений, помеченного руной в виде бегущего человека. Судя по потертости краев выбитой фигурки и одноцветности выемки с остальным камнем, знак был высечен еще много-много веков назад. – Не Япония, но вы близки к ответу. Когда-то здесь было убежище… Его обитатели прятались под землей и надеялись, что их не найдут. Надеялись на скрытность и панцирь Темного Лорда, делающий воина неуязвимым.
– И что было потом? – оглянулась на директора школы Анита.
– Ничего, – пожал плечами профессор. – Их нашли, но захватить убежище не удалось. Равно как и у защитников не было ни единого шанса выбраться. Битва длилась всего месяц. Потом осажденные заплатили выкуп и признали Хартию, став свободными среди свободных. Никто не погиб. Так что это история с хорошим концом, мадемуазель Горамник.
– Тогда что мы здесь делаем? – не понял Битали.
– Панцирь, – односложно ответил директор школы. – Защитники оставили его себе как гарантию безопасности. Кто его унес, было тайной. Воевать против владельца доспеха равносильно самоубийству, и трогать ушедших никто не рискнул. Но время прошло, и теперь известно, что ни один из расселившихся из убежища кланов брони не хранит. Что, впрочем, неудивительно. Ведь крови Эдриджуна нет ни в ком из них.