Меч и проводник.Дилогия.
Шрифт:
Впрочем, оставалась ещё версия, что мужик просто допился до белой горячки. Но это ничего не меняло. Все равно сумасшедший.
Дяденька внизу бесновался по полной программе: рычал, визжал, пытался сорвать ставни с окон. Частенько ему это удавалось. Тогда он с остервенением крушил ставни топором на мелкие щепки. Раза два жахнул по окнам, першибая переплёты рам.
– Мих, - спросил я, - а стрелой его отсюда никак?
Мих задумался, внимательно изучая разыгрывавшуюся внизу картину. Или план местности.
– Можно, - наконец отозвался
– Но тогда бы нас звать не стали. У них по части обрядности всё очень строго - никаких отступлений от традиций. Причём сами они с выполнением своих же обрядов не справляются. Впрочем, спрошу. Стрел, правда, на него штук тридцать уйдет, даже если с серебряными наконечниками, и даже если в глаз с первого раза попасть.
Мы ещё минут десять полюбовались разыгрывающимся внизу погромом, наконец Мих с чувством сплюнул и спрыгнул на траву.
– Крайне тяжёлый случай, - с видом профессионального психиатра сообщил он собравшемуся внизу народу.
– Может его просто... того?
– он выразительно провёл рукой по горлу.
– Вам это встанет всего в пару монет и три десятка серебряных наконечников, да и нам безопаснее. А если мечом - так вообще бесплатно.
Вот это мне крайне не понравилось. Если Мих готов уложить старосту забесплатно, то как бы нам не нагореть по-крупному с этой работёнкой. Не понравилось это не только мне. Собравшийся вокруг нас народ дружно опустил глаза.
– Что ж мы, без понятия что ли, не видим разве?
– произнесла мрачная женщина лет шестидесяти, закутанная в тёмную шаль. Была она крепкая, статная,властная, и впечатления старухи не производила. Глаза тёмные, глубокие. Незаурядная тётка. И ростом едва ли не с нас с Михом. Волосы уложены венком вокруг головы, как и у большинства женщин. А мужики здесь либо с косами, либо лохматые.
– Да только ведь сам знаешь - у нас обычаи строгие. Не годится от них отступать, пока хоть малейший шанс есть все обряды провести. Ты попытайся, а? А мы еще дюжину монет накинем. А уж коли совсем никак не получится, вот тогда... делай, как знаешь.
– Да уж, родимый, - запричитала стоящая рядом с ней маленькая рыжая бабка, по виду так точно местная ведьма, - на том только и держимся, что традиции дедов блюдём. Как не блюсти-то, мир на том стоит, как же уж можно нарушать-то... только тем и живы. Никак нам без обрядов наших не прожить, рассеемся, сгинем из леса этого! Вон Нижние Волчки сгинули, быльём поросли, а всё отчего? А? Как женить ить забыли, как дитё родить здоровенькое забыли, как убить правильно забыли, как похоронить строго по обычаю забыли, и нету их теперь! Пустырь один! Вы уж постарайтесь,а?
Все дружно склонили головы, соглашаясь с её словами.
Леший бы их побрал с их дурацкими языческими обрядами!
– Ладно, - махнул Мих рукой, - давайте только уточним детали. Давно это с ним?
– Да пятый день, так что двое суток у вас ещё, есть, а уж там, коли замочить
– высокая женщина сдержанно всхлипнула.
– Ничего другого, кроме стрелы или кинжала, и не останется. Припасены они у нас, не волнуйся.
– А с чего это началось?
– решил внести я свою лепту, надеясь, что не ляпнул ничего идиотского.Впрочем, какая теперь старосте разница.
– Да как обычно, - скривилась рыжая.
– Седина в бороду, пёс в ребро, мужики-то они все кобели, куда от этого денешься! И так эта напасть нас уж почитай тридцать лет как миновала, а раньше-то чуть не каждые пять лет страдали.
Мих сочувственно слушал, склонив голову.
– И кто ж это вам такой подарочек приподнёс?
– поинтересовался он.
– Так купец проезжал, отрезами и посудой торговал, охрана, обоз, собак две, всё как положено, не успели его ребята наши завернуть обратно, уж не знаю, то ли денег им дал, то ли по молодости... Ну мой-то как Ладу ихнюю увидел, так и всё...с цепи сорвался. А сам знаешь, староста, он клятвой повязан, теперь вот ни туда, ни сюда... Сам ведь народ уж сколько лет в порядке держал, все выродки, почитай, от старости померли, и на тебе... Уж от него такого никто не ожидал!
– Да уж, - сказал Мих, - неудачно, конечно. До завтра тянуть опасно, а сегодня устали, тряслись всё утро. Найди, хозяйка, где немного передохнуть и перекусить, и готовьте снаряжение и лошадей.
Потом взглянул в глаза высокой женщине и тяжело вздохнул.
– Ты прости, мать,- он виновато тронул её за плечо, - проведём обряд для твоего мужа как сможем. Уж очень здоров.
Затребованное снаряжение состояло из шести рыболовных сетей, трёх мотков каната и телеги с лошадью. Местные женщины обмотали нам руки кожаными ремнями и надели перчатки из непробиваемой кожи. Перчатки Мих забраковал - руки в них сжать было невозможно в принципе. Приодевшись таким образом, меч в сопровождении пятерых мужиков, каждый из которых был на голову выше его, направился к забору. Деревенским достались сети, а мне - три мотка верёвки. Я плёлся в хвосте, размышляя над вопросом, для чего жителям деревни потребовалось именно ритуальное убийство, и почему страросту нельзя просто полоснуть ножом по горлу, как и предлагалось ранее. Что Мих способен провести эту процедуру за полсекунды, я не сомневался. Наверно, тут опять замешаны упыри, решил я. Или дух его должен куда-нибудь переселиться.
Наблюдатель на сосне крикнул, что "Драг находится у западных", и наш отряд направился к южным воротам. Четыре здоровенных амбала отодвинули наружный засов и чуть-чуть приоткрыли створки, только чтобы мы могли пролезть внутрь.
– Вы это...- замялся один из них, пудовый кулак которого был едва ли не больше моей головы, - уж постарайтесь,а? Не мучьте тятьку моего шибко сильно-то...
Лично мне казалось, что мучить нас будет тятенька, если догонит.